Окно в Полночь

«Всего-го пару лет вместе работаете, и какие твои годы… Ты пришла по объяве — он пришел по объяве, и чем не пара?», — не подвел Игорек.

Я облокотилась о стол и спрятала лицо в ладонях. Я не ошиблась. Валика нет. Вот уже тринадцать лет как. И со стороны посмотришь — все просто, а когда пропускаешь через себя… Это даже не диссонанс. И не разрыв шаблона. Это… взрыв мозга. Термоядерный. После которого остается только «грибок» над бренной пустошью. Ибо. Остро вспомнился фильм «Игры разума» и герой-шизофреник с парочкой глюков. И очень захотелось поверить в эту — новую — реальность. И в то, что я Валика просто выдумала. Не смогла смириться со смертью друга детства и придумала себе глюк. Который мерещился повсюду. Да, кажется, проще поверить в то, что ты латентный шизофреник, чем в сущности и искривленную реальность, но…

Но. Я больна, но не настолько. Я потерла виски. Так, в фильме… Девочка-глюк не взрослела. А Валик… Еще как взрослел и менялся. Мы всегда были одного роста, а потом он приехал от бабушки из деревни, умудрившись за три месяца перерасти меня на голову. Помню, папа мне по этому поводу лекцию читал, по физиологии. Мама, стесняясь, ушла, а папе не привыкать отвечать на глупые вопросы — он ученый и преподаватель. По физике, правда, но тем не менее. Да и потом… Нет, у меня не хватило бы мозгов выдумать все, что Валик вытворял. Я для книжки сюжетные события еле наскребаю, куда уж целую жизнь сочинить… Нет, не глюк. Он существовал. Точка. А еще… елка. Елку бы никто кроме него не поставил. Папа от этого открещивался, а больше некому. И… сувениры. Валик много ездил и отовсюду тащил приятную мелочь. На холодильнике, как сейчас помню, куча магнитов. Приду — проверю, конечно…

Короче. Абстрагируемся, Вася. Как всегда, когда что-то не нравится… А «что-то» мне не нравилось постоянно, и я привыкла наблюдать за этим со стороны. Уходить в себя, отключать мозги и пережидать. Я зажмурилась и взялась за дыхательную гимнастику. Отчаяние, недоумение и безысходность накатывали резкими волнами, накрывали с головой, обрывая связи с реальностью. И вновь так захотелось поверить в собственную шизофреничность… Но я справлюсь… Это просто механизм психологической защиты, который требует прогнуться под действительность, чтобы не спятить… И задышала еще глубже. Я обязательно справлюсь… Уроки Муза, птеродактиля и саламандра не должны пройти даром. И верить в то, что все эти тринадцать лет Валика не было, я отказываюсь. Решительно. И с ума сходить — тоже. И так уже некуда и не с чего…

Продышавшись, я села. Хмырь смотрел на меня странно. Не удивлюсь, если им с фотографом посчастливилось прослушать серию медитационных ахов и стонов. Зато меня отпустило. И в ушах шуметь перестало, и глаза видеть начали. И крыша в пришибленном состоянии обнаружилась на месте — видать, «грибком» придавило. Да, все не то, но… Что есть, то есть. Так, Вася, решаем насущные проблемы, то бишь валим с работы, и потом… Потом я что-нибудь придумаю, да. Если, конечно, в другой сфере моей жизни ничего не поменялось. А впрочем… Алька с семейством улетела по расписанию, у мамы все как всегда… Вероятно, изменилось только то, что напрямую касалось Валика.

«Вась, что это было?..», — осторожно уточнил Игорь.

«Я злюсь! — и добавила демонический смайлик. — Хмырь не посылается! Он вообще, кажется, оттуда! Как думаешь, Гриша сильно рассердится, если я его монитором?..»

«Кого? Гришу или хмыря? — Игорь хмыкнул и посерьезнел: — Вась, пожалей нас! Монитор-то Грише не жалко, а вот хорошего верстака найти трудно! Тебе-то — в отпуск, а нам?.. Давай я с ним поговорю?».

«Ну ладно», — и посмотрела на фотографа с любопытством.

Игорек встал во весь свой двухметровый рост, расправил могучие плечи, закатал рукава и вразвалочку подошел к верстальщику. Наклонился над ним, опершись о стол, и душевно улыбнулся. Хмырь побледнел и сократился на два размера.

— Слушай, дарагой, — у фотографа оказался неплохой для славянина кавказский акцент, — если девушка говорит «нэт» — значит, она говорит «нэт», и ее слово — закон. От Василисы отвалил и пошел искать подругу жизни в другом месте, понял? — и улыбнулся еще шире и душевнее.

Хмырь сократился еще на размер и испуганно икнул.

— Не слышу? — фотограф склонил голову набок и выразительно поднял брови.

— П-понял… — промямлил верстак, и я радостно показала своему защитнику большой палец.

— Вот и молодец, — Игорь дружески хлопнул хмыря по плечу, и тот исчез под столом.

Я не стала добивать несчастного. И написала фотографу в аську «СПАСИБО!!!», добавив смайлик с поцелуйчиком.

«Спасибом не отделаешь», — отозвался он, когда вернулся за комп.

Я насторожилась: «Игорек, не борзей!»

«А ты о чем? — и смайлик с ангелочком. — А я про бутылку!»

«Будет, — пообещала с улыбкой. — После отпуска, честно-честно!»

«Забудь, я пошутил, — отстучал фотограф бодро и следом: — А все-таки, Вась, что у тебя стряслось? Ты сама на себя не похожа…»