Окно в спальню. Берегись округлостей! Испытай всякое

Джон Диттмар Энсел — высоченный тип с черными глазами поэта, тонким прямым носом, чувственным ртом, обилием вьющихся черных волос, длинными руками и весьма скромно одетый — неподвижно сидел на стуле. Когда он поднялся, чтобы поздороваться со мной, его глаза оказались дюймов на шесть-семь выше моих. Я определил его рост примерно в шесть футов и два или три дюйма. Голос у него был негромкий и спокойный, а рукопожатие походило на робкий жест человека, старательно избегающего физического насилия.

Трудно было представить себе больший контраст, чем между Бертой Кул и Джоном Диттмаром Энселом.

Берта сидела за письменным столом; бриллианты на ее пальцах поблескивали при каждом движении рук в проникающем сквозь окно дневном свете.

— Джон Диттмар Энсел — писатель, Дональд, — объяснила она. — Возможно, ты читал кое-что из его вещиц — я хотела сказать, произведений.

Последовала напряженная пауза.

Я кивнул, и Берта просияла.

— Я мало занимаюсь беллетристикой, — извиняющимся тоном сказал Энсел. — В основном пишу технические статьи под псевдонимом Диттмар.

— У него проблема, — продолжала Берта. — Кто-то рекомендовал ему нас. Он спросил меня, так как увидел табличку с надписью «Б. Кул» и решил, что я мужчина. — Она улыбнулась посетителю. — Мистер Энсел повел себя как истинный джентльмен и начал извиняться, но я сразу распознала симптомы. Я объяснила ему, что мой партнер — мужчина и что я хочу его с тобой познакомить. Если мы можем оказать услугу мистеру Энселу, Дональд, то мы это сделаем, а если нет — никто не будет в обиде.

Губы Берты кривились в любезной улыбке. Ей явно было нелегко контролировать выражение маленьких алчных глаз, холодно поблескивающих, как бриллианты на ее пальцах.

Энсел с сомнением переводил взгляд с Берты на меня.

Большая Берта — женщина весом в сто шестьдесят пять фунтов, возраста где-то в конце пятого или в начале шестого десятка, крутая, суровая и грубая, как моток колючей проволоки, — улыбалась и мурлыкала с преувеличенной доброжелательностью, явно казавшейся Энселу фальшивой. Он потихоньку переменил позицию, встав между Бертой и дверью.

Энсел неуверенно смотрел на меня, очевидно пытаясь найти способ выразить свои мысли, не оскорбляя при этом моих чувств.

Берта быстро затараторила, спеша объясниться, прежде чем Энсел выйдет из кабинета.

— Мой партнер, Дональд Лэм, еще молод и не обладает внешностью, которую можно ожидать от частного детектива. Зато мозгов у него в избытке, и потому что он выглядит так… так… — Не найдя нужных слов, Берта внезапно решила, что игра не стоит усилий быть приторно-вежливой. Отбросив свое воркование, она перешла к сути дела. — Черт возьми! — фыркнула Берта. — Дональд выглядит таким безобидным, что может пробраться куда угодно и раздобыть все нужные сведения, и никто не заподозрит в нем частного детектива. Можете не сомневаться — он башковитый ублюдок. Короче говоря, нужны мы вам или нет? Если нет, то так и скажите и выметайтесь отсюда, потому что у нас дел по горло. А если да, то садитесь и поговорим начистоту. Смотреть тошно, как вы переминаетесь с ноги на ногу, словно Парень перед дверью ванной в меблированных комнатах.

Это сработало. Чувственный рот Энсела изогнулся в улыбке. Он вернулся к столу и сел.

— Думаю, вы мне нужны, — сказал он.

— Отлично, — кивнула Берта, — но это будет стоить вам деньжат.

— Сколько именно?

— Изложите вашу проблему, и тогда мы вам скажем.

— Писатели не обременены избытком денег, миссис Кул, — заметил Энсел.

Это ему не помогло.

— Детективы тоже, — отозвалась Берта.

Взгляд Энсела задумчиво устремился на ее бриллианты.

— Кроме хороших, — поспешно уточнила Берта. — Ну, выкладывайте.

— Я хочу, чтобы вы разыскали кое-кого.

— Кого?

— Забыл фамилию. Его зовут Карл.

— Вы что, дурака валяете? — осведомилась Берта.

— Нет.

Берта взглянула на меня.

— Почему вы хотите его разыскать? — спросил я.

Энсел провел длинными пальцами по темным вьющимся волосам, потом посмотрел на меня и улыбнулся.

— Он подал мне идею превосходного сюжета.

— Когда? — продолжал расспрашивать я.

— Шесть лет назад.

— Где?

— В Париже.

— И зачем он вам нужен?

— Чтобы выяснить, могу ли я получить эксклюзивные права на использование этой истории.

— Речь идет о вымысле или о факте?

— О факте, но я хочу превратить его в сюжет. Из этого может получиться великолепный роман.

— Допустим, вы повстречали Карла в Париже, — сказал я. — Но в Париже Карлов пруд пруди. Что вам еще о нем известно?

— Конечно, тогда я знал его фамилию, но она ускользнула у меня из памяти. Он приехал из этих краев — из местечка под названием Ситрес-Гроув на окраине Санта-Аны. Карл был довольно состоятельным человеком и приехал в Париж на медовый месяц. Его жену звали Элизабет — он называл ее Бетти. Приятная девушка.

— О чем была его история?

— Ну, о женитьбе… Я… В ней говорилось о мужчине, убедившем любимую девушку, которая его не любила, что ее настоящий возлюбленный… — Он не договорил. — Не хочу разглашать такой прекрасный сюжет.