Око Соломона

Все-таки не зря шевалье де Лузарша считали едва ли не самым ловким и коварным человеком во Франции. Между прочим, это именно он помог королю Филиппу выкрасть жену Фалька Анжуйского из практически неприступного замка. Причем проделал это с таким изяществом, что охранявшие прекрасную даму шевалье и сержанты хватились ее только через сутки. Благородный Гуго с удовольствием пересказал эту забавную историю сиятельному Михаилу и его добродетельной супруге Зое, причем в качестве переводчика ему в этот раз служил Венцелин фон Рюстов, саксонец, невесть какими путями попавший в свиту брата французского короля. Этот белобрысый шевалье не понравился протовестиарию с первого взгляда. Наверное, потому, что чужак произвел приятное впечатление на красавицу Зою, весь вечер не спускавшую с него глаз.

– Ты прекрасно говоришь по-гречески, шевалье, – вскольз заметил Михаил.

– Греческому и латыни меня научили монахи, – пояснил фон Рюстов. – Матушке очень хотелось, чтобы я посвятил себя служению Господу, но отец распорядилась по-своему. Впрочем, участие в крестовом походе позволяет мне угодить обоим.

– Ты очень благочестивый человек, – ласково улыбнулась гостю Зоя.

– Я тронут, матрона, твоей добротой.

К сожалению, Гуго Вермондуа не знал греческого, а по латыни он изъяснялся так, что Михаил, тоже не блиставший знанием чужого языка, понимал его с огромным трудом. А точнее, вообще не понимал. Обычно переводчиком в их переговорах выступал шевалье де Лузарш, но ныне он почему-то отсутствовал, и протовестиарий вынужден был прибегнуть к услугам назойливого саксонца. Трудность была еще и в том, что благородный Гуго имел смутное представление о денежной системе Византии, поэтому Михаилу приходилось все время прикидывать, сколько же это будет в ливрах и золотых марках. Отчего оба вельможи очень быстро запутались в расчетах. Закончилось все тем, что обиженный граф пообещал подарить скупому протовестиарию сто марок золотом, только бы прекратить этот торг, оскорбляющий благородное сердце. Более того, он высыпал золотые монеты на стол, прямо перед носом шокированного таким оборотом дела сиятельного Михаила. А ведь протовестиарий был абсолютно уверен, что у Гуго нет за душой даже серебряной марки, и, рано или поздно, он просто вынужден будет принять все условия, навязываемые ему византийцами. Михаилу стало нехорошо. Он уже дал слово басилевсу, что торг с упрямым франком будет завершен сегодня, в крайнем случае, завтра. Алексея Комнина тоже можно было понять, многотысячная армия герцога Готфрида Бульонского уже вступила в пределы империи. Через несколько дней лотарингцы подойдут к стенам Константинополя, и тогда для византийцев наступят нелегкие времена.

– Поверь мне, благородный граф, басилевс с удовольствием ответил бы на твой дар даром в тысячу раз большим, но…

– Помилуй, сиятельный Михаил, зачем же в тысячу, хватит и в пятьдесят, – развел руками простодушный Гуго. – Пять тысяч марок золотом очень приличная сумма.

Протовестиарий задохнулся от возмущения. Сумма была умопомрачительной. За такие деньги можно было купить целое королевство, в крайнем случае, эмират.

– А я что предлагаю императору? – удивился Гуго. – Я ему предлагаю Румийский султанат – неужели он не стоит таких денег?

– В Румийском султанате правит Кылыч-Арслан, а вовсе не Гуго Вермондуа, – напомнил рассеянному франку Михаил. – К тому же речь идет всего лишь о вассалитете.

– Иные вассалы стоят дороже королей, не говоря уже о султанах, – отрезал Гуго и отсалютовал наполненным до краев кубком прекрасной Зое.

– Это я уже успел заметить, – процедил сквозь зубы Михаил.

– Так в чем же дело, мой сиятельный друг? – удивился Гуго. – Если бы не прискорбное происшествие, приключившееся со мной, я вообще не стал бы обременять тебя такими пустяками. А сейчас я думаю не о себе, а о своих прозябающих в нищете людях, не имеющих даже крыши над головой.

– Их разместили в гвардейской казарме, – напомнил Михаил.

– Хорошо хоть не в конюшне, – поморщился Гуго.

– Можно подумать, что прежде они жили в хоромах, – не удержался от саркастического замечания протовестиарий.

– Благородный Венцелин, сделай милость, опиши свой замок Рюстов нашему дорогому другу.

– Это не замок, – слегка порозовел рыцарь, – это город. Довольно большой.

– Вот видишь, сиятельный Михаил, молодой человек покинул большой город, почти что райские кущи, ради освобождения Гроба Господня, а мы с тобой торгуемся о пустяках.