Око за око

5. Дальнейшая защита сына, несмотря на его вину, требует, чтобы оба родителя выдвинули обвинение; сын не пострадает от злого умысла одного родителя. «Его отец и мать» упоминается дважды.

6. Описанный проступок серьезен. Это не просто случай непокорного, резкого ребенка, но почти нет сомнений, что это неконтролируемый молодой взрослый человек. Закон уточняет несколько проступков, включая упрямство, непокорность,[266] продолжающееся непослушание, пьянство и асоциальное поведение. Подобное поведение способствовало расточению имущества семьи, и было заразительно плохим примером. Если сын в этом законе был первородным (как в непосредственно предшествующем законе), тогда его неисправимое сумасбродство подвергало опасности всю семью и ее будущее. Ведь если он ведет себя так, будучи младшим, что станет с имуществом семьи, если он унаследует его? Как раскрывает ветхозаветный закон в других местах, благополучие каждой семьи было заботой всего сообщества. Вот почему этот случай становится проблемой сообщества, а не просто внутренним семейным вопросом. Подобное поведение угрожало израильской семье, а если на него не обращали внимания, то оно угрожало и всему сообществу.

7. Наказание отображает серьезность проступка для Израиля. Это было преступление против завета (нарушение пятой заповеди) и поэтому против самого Бога. Оно грозило навести суд на все общество завета и, следовательно, должно быть искоренено. Конечно, мы осознаем, что ни одно государство в настоящее время не находится в таких же теократических или заветных отношениях с Богом, как Израиль. Поэтому форма наказания и уголовная ответственность, безусловно, не может быть оправдана для такого же поведения сегодня. Тем не менее, законное наказание описанного проступка в Израиле тех времен сигнализирует о серьезности его характера (закоренелое, расточительное и разрушительное асоциальное поведение) и предполагает, что есть все основания для определенной степени суровости и устрашения в предписаниях закона на серьезные преступления взрослых детей.

Права и обязанности

Еще одна особенность израильского закона в Ветхом Завете, которую стоит отметить — это то, как он отдает приоритет человеческим правам перед строгими юридическими правами и притязаниями. Это еще одни аспект общего принципа, гласящего, что люди важнее вещей, но он более утонченный. Он утверждает, что некоторые права людей и обстоятельства важнее (порождают большую нравственную неотложность), чем законные претензии других людей. Несколько примеров проиллюстрируют данный пункт:

1. Права беглого раба в противовес претензиям его господина (Втор. 23у 15–16). Как отмечалось в разных местах, это в высшей степени контркультурный закон. Во всех остальных сообществах, в которых существовало рабство, приоритет отдавался законным правам и притязаниям владельца раба. Бегство и укрывательство раба рассматривалось как правонарушение. Тем не менее, Израиль не только запрещает отсылку рабов назад, но повелевает, чтобы рабу было разрешено найти убежище там, где он выберет.[267] Отдается приоритет потребностям слабого перед законным правом более сильного.

2. Права пленной женщины в противовес правам воина (Втор. 21,10–14). Вот еще один закон, который при первом чтении заставляет нас поморщиться. Мы хотим сказать, что войн не должно быть, также не должно быть военнопленных, и женщин не должны захватывать. Вне всякого сомнения, так и должно быть. Однако мир Второзакония таков, что подобное было в нем действительностью, поэтому благодаря пастырскому характеру закона, условия человека, которого настигала неудача, смягчались. Следовательно, закон позволял победившему воину выбрать из пленников женщину, но прежде всего он должен взять ее как законную жену со всеми обязанностями и правами, которые это возлагало на них. Это могло заставить его остановиться и серьезно подумать о последствиях своих действий. Насилие или рабство исключались. Даже сделав ее своей женой, он должен был дать ей целый месяц на адаптацию после психологической травмы, прежде чем он сможет осуществить обычное сексуальное право жениха. Среди ужасов войны закон отдает предпочтение потребностям ранимых (женщины, пришельца, пленника) перед обычными правами могущественных (мужчины, воина, победителя, мужа).