Околдованная

Кейн без рубахи – поверьте, на это стоит посмотреть. Он такой поджарый, такой мускулистый.

Ноздри его раздуваются, как будто он дышит моим желанием.

Черт, наверное, так и есть. Ликантропы чуют все.

Не успеваю ничего сделать, как он наклоняется, стискивает мое лицо ладонями, и его губы снова находят мои.

Мы падаем на кровать, вжимаясь друг в друга. Мои руки скользят по телу Кейна, и вдруг я опять чувствую, как магия – клянусь, это магия Мемнона! – оглаживает меня, ласкает…

Задыхаюсь от ощущений; тело наэлектризовано этими прикосновениями. Магия ползет по моим рукам, оставляя за собой колючие мурашки.

Я ищу ее, ищу – и на этот раз действительно вижу пряди цвета индиго, которые Кейн не замечает и уж тем более не чувствует.

И тут до меня доходит – прорывается сквозь пелену алкоголя и желания, – что колдун, залезавший мне в голову, пользуется своей магией, разогревая мое желание.

Одна из синих прядей обвивает мою руку, пока Кейн целует мою шею. Нити выглядят безобидно, но моя кожа сморщивается под ними, и на моих глазах эти нити начинают утолщаться.

Если сила Мемнона здесь, то… то и он сам должен быть рядом.

Черт.

Черт, черт, дерьмо!

Толкаю Кейна в грудь, отстраняю его от себя, заставляю сесть, а магия Мемнона продолжает сгущаться вокруг нас.

– Что такое? – взгляд Кейна затуманен страстью.

– Тебе нужно уйти, – говорю я и снова толкаю его.

Но оборотень упрямо остается на месте.

– Я что-то не так сделал?

Индиговая магия заполняет комнату, и моя интуиция – интуиция, которую я упорно игнорировала весь вечер, – кричит, предостерегая меня.

– У меня проблемы не только с памятью, – говорю я ему, пытаясь подняться и засунуть руки обратно в рукава платья.

Сила вокруг меняется, она уже не чувственная, а возбужденная, жестокая.

– Тебе нужно уйти, – повторяю я. – Сейчас же.

Это прямой приказ, и я вижу, как вспыхивают глаза Кейна, вижу, что его волчья натура воспринимает это как брошенный вызов.

– Я не…

БУМ!

Весь дом сотрясается, и стекло в моем окне разлетается вдребезги. Что-то врезается в Кейна, отбрасывая оборотня к стене. Сыплется штукатурка.

Над осевшим на пол Кейном нависает массивная мужская фигура. И мне не нужно видеть татуировки, змеящиеся на его руках, чтобы понять, кто это.

– Мемнон! – кричу я, и мой желудок сжимается, когда колдун вздергивает Кейна, ставя оборотня на ноги. – Стой!

Рядом с Мемноном, стиснувшим горло ликантропа, Кейн выглядит маленьким и жалким.

К моему ужасу, глаза Кейна меняются, а зубы заметно заостряются.

– Ты посмел тронуть то, что принадлежит мне, волк? – ревет Мемнон, и глаза его начинают светиться.

Его магия набирает силу, и я чувствую ее злобные намерения.

– Мемнон, прекрати! – ору я, соскакивая с кровати.

Под рукой колдуна уже частично перекинувшийся Кейн возвращается к человеческому обличью. Только… кажется, не по своей воле. Сила Мемнона так плотна, что я чувствую ее привкус на языке. Кейн рычит и повизгивает, словно каждая секунда мучительна для него. Окончательно став человеком, он обливается потом и тяжело дышит.

– За то, что ты сделал, я тебя кастрирую и тебе же скормлю твой проклятый член! – надрывается колдун.

Нет слов, чтобы описать ужас, наполнивший мои вены. Но под ужасом кипит гнев.

Вскидываю руку, и этот гнев течет в нее.

– Отпусти его!

Слова вылетают на том, другом языке, и вместе с этими словами хлещет моя оранжевая сила, тесня темно-синие клубы.

И я чувствую, что мое заклинание действует.

Мемнон, очевидно, тоже, потому что впервые с тех пор, как он ворвался в комнату, колдун поворачивается ко мне.

– Отпустить его? – спрашивает он и смотрит на ликантропа. – Хорошо.

И вместо того, чтобы просто разжать пальцы, Мемнон вышвыривает Кейна в разбитое окно.

Я кричу, с ужасом слыша, как падающее тело Кейна ломает ветки и шелестит листвой.

Сила течет из меня, устремляясь за Кейном. За ней не стоит ни заклинаний, ни сложного замысла, одно лишь намерение – спасти Кейна.

К сожалению, она слишком медленна.

Подскакиваю к окну как раз вовремя, чтобы услышать глухой стук, с которым оборотень ударяется о землю – без всякой магии, которая смягчила бы удар.

Черт, черт, черт.

Мигом позже моя магия втягивается в меня, и я чувствую тот самый коварный рывок внутри головы, который указывает на то, что я потеряла еще какое-то воспоминание.

Но это не имеет значения – когда Кейн там, может быть, умирает.

Лезу на подоконник, сую ногу в зияющую дыру, бывшую моим окном, но Мемнон крепко хватает меня сзади.

– Сперва ты запираешь меня в гробнице на две тысячи лет, а теперь смеешь нарушать наши нерушимые клятвы и касаться другого? – рычит колдун мне в ухо.

Сердце пульсирует в такт ритмам древнего языка.

Этот человек что, забыл наш последний разговор?!

– Я – не – Роксилана!

Я пинаю его.

Игнорируя удары, Мемнон крепко прижимает меня к себе, встает на усыпанный стеклом подоконник – и прыгает вниз.

Мгновение невесомости – и мы приземляемся. Сильный толчок сотрясает тело, зубы клацают.

Вижу лежащего Кейна – и кричу, объятая ужасом.