Околдованная ловеласом

Ему пришлось в одиночку заниматься этими трудными проблемами, но он справился с ними за довольно короткое время с поразительным успехом.

Зато благодаря родителям он узнал, что материальное благополучие – самое важное в жизни. Что ничему и никому нельзя позволить помешать достижению поставленной тобой цели.

И женщине, которой он когда-то опрометчиво доверился, конечно, не удастся заронить зерно сомнения в его моральные принципы.

Вполне дружелюбно они обсудили с Бэт преимущества этого места для современной застройки. Но прислушайся Алессандро к Бэт повнимательнее, он понял бы, как тяжело той покидать этот дом. А ему даже в голову не пришло поинтересоваться, что может человек, всегда живший в центре Лондона и активно занимавшийся общественной работой, делать на уединенном морском побережье, кроме как бороться с тоской, скукой и унынием.

Уже перевалило за полдень, когда Чейз и Алессандро попрощались с Бэт. Водитель вернулся за ними, однако Чейз демонстративно не сделала и шага в направлении автомобиля.

– Я доберусь домой сама, – вежливо сказала она.

– Садись в машину. Здесь же просто пекло, а твой наряд явно не по погоде.

– Ничего, я рискну и постараюсь не получить солнечного удара.

– Мне бы не хотелось чтобы это было на моей совести.

– У тебя нет совести!

– И это говоришь ты?

Чейз смотрела на Алессандро, едва сдерживая негодование.

– Хорошо, подвези меня до автобусной остановки. Это примерно в миле отсюда.

– Ты собираешься вернуться в офис?

– Нет, я отправляюсь домой, мне надо кое над чем поработать.

– Я заметил, что ты всячески избегаешь смотреть на меня, – тихо проговорил Алессандро. – Почему?

В таких случаях, когда так прямо задаются подобные вопросы, ответы на них предполагаются правдивые. Почему она старается не смотреть на него? Чейз хотелось рассмеяться. Ирония состояла именно в том, что, как ей казалось, она смотрела на Алессандро постоянно. И это ее беспокоило. Чейз и сейчас не отрывала от него взгляда. Повисла напряженная тишина. Алессандро неотрывно смотрел на нее, и Чейз понимала, что должна прервать эту томительную паузу какой-нибудь подходящей репликой, однако на ум ничего не приходило.

Когда же Алессандро, протянув руку, коснулся пальцем ее губ, Чейз задохнулась от потрясения. В ушах нестерпимо зашумело, перехватило дыхание. Все ее планы удерживать его на расстоянии хотя бы вытянутой руки тотчас же развеялись, словно дымка в жаркий летний день.

Она больше не была адвокатом, державшим свою жизнь под постоянным контролем, и он уже не был ее врагом номер один, способным одним махом разрушить все выстраданные жизненные устои. Чейз была женщиной, а Алессандро – мужчиной, и она вопреки всему хотела его каждой тоскующей клеточкой своего существа.

– Что ты делаешь? – Чейз наконец нашла в себе силы сказать хоть что-то и отстранилась.

Алессандро улыбнулся. Если и оставались у него какие-то сомнения в том, что ее по-прежнему влечет к нему, то теперь их не осталось вовсе.

– Может быть, ты и права, – задумчиво произнес он. – Твоя подруга действительно не хочет оставлять свой дом. Воспоминания… Какие-то жизненные события… Думаю, вряд ли уединенное бунгало на побережье смягчит горечь ее утраты. Не так ли?

– Нет, конечно, не смягчит. – Чейз недоверчиво взглянула на Алессандро. Ее губы все еще горели от прикосновения его пальца, но Чейз не хотелось остужать их.

– Тогда у меня к тебе предложение. Ты ведь хочешь, чтобы я поверил, что у тебя сострадательное сердце и тебе действительно есть дело до беззащитных и обездоленных. Допустим, но это надо доказать.

Глава 4

Чейз ответила не сразу. Алессандро, отодвинув перегородку в салоне автомобиля, сказал водителю, чтобы тот доставил их в известный французский ресторан.

– Что ты собираешься делать?

– Время обеда, и мы собираемся за едой обсудить мое предложение. Такую еду, как в этом ресторане, нигде больше не подают. Ты бывала в нем? Нет? Тогда ты должна с нетерпением предвкушать это событие. Почему бы тебе не расслабиться? Расскажи мне о вашей подруге.

– Не припоминаю, чтобы Бэт интересовала тебя, когда ты снижал цену ее участка с приютом по тысяче фунтов за минуту нашего спора.

– Это было до того, как я увиделся с ней.

Когда Алессандро спустя восемь лет снова увидел Лилу, он испытал шок. А затем на смену ему пришли гнев и горечь. Он понял, что недооценил влияние, которое оказала на него эта странная женщина. Несмотря ни на что, ему так и не удалось забыть ее, оставив в прошлом. Если бы это было так, то сейчас Алессандро не ощущал бы ничего, кроме равнодушия и презрения к ней. Так что да, месть им предусматривалась, но зачем же при этом должен страдать еще кто-то? Разве нельзя найти другие пути справиться с создавшейся ситуацией?

Гнев и горечь губительны, однако есть один хороший способ надолго избавиться от этих ощущений. Медленная, полная скрытого смысла усмешка появилась на лице Алессандро. Чейз поневоле обратила на нее внимание и задалась вопросом, что же, черт возьми, происходит?