Околдованная ловеласом

– Ее детство и юность не были… нормальными, – против своего желания начала рассказывать Чейз. – Мы подружились с Бэт задолго до того, как возникли все эти проблемы с ее приютом.

– Каким же образом ты подружилась с ней? Только не говори мне, что тебя привлекло к Бэт твое жизненное кредо – помогать тем, кто в этом нуждается, а это значит, обществу в целом.

– Рада слышать, что тебе кажется смешным мое желание помогать другим.

– Нет, оно мне таким не кажется. Это замечательное качество. Просто мне трудно принять на веру такие заявления, когда они исходят от тебя.

– Если я такой ужасный человек, зачем же ты тащишь меня с собой на обед? Продажа приюта ведь уже согласована. Почему бы мне просто не вернуться домой?

– Но тогда я не имел бы удовольствия наблюдать за тобой.

Чейз вспыхнула, так и не поняв, серьезен ли был сейчас Алессандро, однако с трудом подавила толику удовлетворения, возникшего при мысли, что он наблюдает за ней и это доставляет ему удовольствие.

– Родители Бэт были состоятельными людьми, миссионерами, – проговорила Чейз. – Я предполагаю, что они не ставили перед собой цели изменить чьи-то взгляды, убеждения… Просто хотели помочь жителям третьего мира. Сдав в аренду свой дом, который и стал потом приютом, они отправились в Африку, где потратили свои собственные деньги на разработку и реализацию необходимых ирригационных и строительных проектов. Там, в одной небольшой деревеньке, даже есть мемориальная доска, посвященная им.

– Хорошие люди. – Алессандро подумал о собственных бездумных, никому не принесших пользы богатых родителях и подивился тому, как по-разному можно потратить большие деньги.

– Потом вернулись в Лондон, чтобы пожить здесь, пока Бэт повзрослеет. Однако поняли, что не смогут жить без своего дела, и снова занялись волонтерством. Бэт родилась у них в довольно зрелом возрасте. А когда родителей не стало, она унаследовала дом с участком земли, превратила его в женский приют и стала работать в нем.

Они уже подъехали к ресторану, и Чейз с беспокойством оглядела себя:

– Я не буду чувствовать себя комфортно за обедом в таком месте одетой в деловой костюм.

– Сними пиджак и расстегни три верхние пуговицы на блузке.

Чейз взглянула на Алессандро, и щеки ее заалели. А он только усмехнулся.

Они вышли из машины, и он с удовлетворением отметил, что благонравный пиджак делового костюма Чейз остался в салоне.

– А как насчет пуговиц? – Алессандро задал этот вопрос с такой сексуальной ухмылкой, от которой у Чейз поджались пальцы ног.

Глядя ей в глаза, он начал сам расстегивать эти самые пуговицы на ее блузке. Какая нежная у нее кожа! Вот и ложбинка между грудей…

– Не надо. – Чейз застегнула блузку и отступила на несколько шагов.

– Было намного лучше.

Чейз едва замечала что-либо, когда они вошли в ресторан. Ее мысли еще не вернулись в нужное русло, а тело оставалось напряженным, отреагировав на интимный жест Алессандро с расстегиванием пуговиц так, словно… словно она была его любовницей, чего в действительности никогда не было.

– Ты сказал, что имеешь ко мне какое-то предложение, – холодно произнесла Чейз, едва они сели за столик.

Алессандро просмотрел меню и дал ей по нему несколько дельных советов.

– Это не светская встреча и не дружеские посиделки, – сказала она, выбрав в меню первое попавшееся на глаза блюдо и отрицательно покачав головой, когда Алессандро попытался соблазнить ее бокалом вина.

– Но могли быть и они, – вкрадчиво проговорил он. – Не так ли?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что восемь лет назад ты была замужней женщиной, хотя я этого и не знал. Теперь же другое дело. Твоего мужа больше нет, если только ты не припрятала в рукаве еще одного.

Застигнутая врасплох, Чейз коротко рассмеялась:

– Институт брака больше меня не касается. Я это уже прошла.

Алессандро, хотя и сохранил на лице улыбку, напрягся, челюсти его затвердели.

– До сих пор скорбишь? – негромко спросил он.

– Я слишком занята своей карьерой для этого, – ответила Чейз.

– Ты снова не ответила на мой вопрос, ну да ладно. Это не имеет отношения к тому предложению, о котором я тебе говорил. – Значит, она до сих пор зациклена на своем бывшем. Иначе зачем бы ей прилагать столько усилий, чтобы избегать его вопросов о нем? И все-таки погружена Чейз в прошлое или нет, к Алессандро она явно не безразлична. К несчастью, то же испытывает к ней и он сам. Чейз вызывала в нем сильнейшее желание, требующее удовлетворения. И именно этого Алессандро намеревался добиться. Утолив свою жажду, он наконец смог бы освободиться от этой женщины раз и навсегда.

– Так в чем же состоит твое предложение?

Разве она заказывала мусс из краба? А именно это блюдо ей подали.

– У тебя с каждым из клиентов завязываются личные отношения, или случай с Бэт единичный, особый?

– Я уже говорила тебе. Мы познакомились гораздо раньше нашего делового сотрудничества. Бэт была моим другом не один год.

– Но ей за шестьдесят.

– Разве для дружбы возраст имеет значение? – возразила Чейз.