Околдованные в звериных шкурах

— Ээээ, ну, там, оговорка есть, с пылью этой… — Степан замялся. — Короче, если того, кого этой пылью заколдовали, уже расколдовывали, то пыль можно снять так же.

— Как так же?

— И тем же. В смысле, тем же человеком. Вот. — Степан аккуратно вытянул локоть из ладони Ратко, лицо которого начало как-то кривиться.

— Да что же это такое! — взвыл тот, наконец. — Она же теперь вообще меня обходить меня будет за версту! То пса в нос, то статуй какой-то каменный!

Кир успел выволочь Степана из палаты и они оба, старательно затыкая себе рты, ретировались во двор, и там, забившись в какой-то закуток, наконец-то смогли отсмеяться.

— Блин, вот страдалец! Мало того, что влюбился неудачно, ещё и так попадает всё время. — простонал Степан скозь смех.

— А почему неудачно-то? — поинтересовался отсмеявшись Кир. — Катька, между прочим, вполне ничего, не красавица, конечно, но и не уродина же! И, кстати, ни капли не вредная!

— Она не вредная? Наивный ты человек, она такая гидра бывает… — Степан наморщился, припоминая примеры.

— Да ладно тебе. Зато уж положится на неё точно можно. В разведку с ней запросто! Скажи?

— Ну, это точно. Сколько раз всякое было. Ни разу не подвела. Ладно, соглашусь, в разведку можно, а влюбляться не стоит. Очень хлопотно! Её то похищают, то кидают в неё гадость какую-то, то волки крадут, то злодеи всякие появляются, то Яга уволакивает. То сама валится куда-то постоянно. Неее, от неё поседеть можно! — и с этим ценным замечанием не согласиться было сложно.

Мальчишки присоединились к толпе горожан. Посреди толпы стояли стражники, которые и должны были вести Томилу в темницу. Вид у них был такой… Интересный…

— Ить чего утворилось! Налетело какое-то такое… — стражник развел руками, показывая какое налетело. — Пыльное и серое. Как вокруг княжича Ратко было. И вот оно прямо на княгиню и осело. Она заорала и окаменела. А мы-то как раз шли у ступенечек. А она-то со ступенечек и того, этого, ну, упала случайно! А камень этот такой уж не крепкий оказался, право князь, у нас-то булыжники куда как крепче будут! — стражник махал рукой сверху вниз, а потом разводил руки в стороны, показывая, как статуя сначала упала, а потом развалилась на куски, упав со ступенечек.

— Я вот думаю, сколько они её ещё до этих ступенечек волокли и через перильца перекидывали? — Волк крепко придерживал Катерину за плечи, чтобы её не затолкали в толпе, и говорил ей на ухо.

Катерина подняла голову, осмотрела перила крыльца и кивнула. — Да, они очень старались… Такую-то тяжесть перекинуть! Но, смотри, как быстро сообразили!

— Да замучала она нас! Как есть замучала. Тут сообразишь, пожалуй! — так же тихо проговорил Катерине начальник стражи, оказавшийся рядом и останавливающий горожан, чтобы не напирали на сказочницу. — Княжьих детей извела, князю голову задурила, и ведь все всё видели, а сказать не моги, не смей! В темницу загремишь! Я вот счас пойду князя просить, выпустить тех, кто там из-за Томилы оказался. Надо только понять, оклемался князь-то наш? Аль ещё не очень…

Князь выслушал все объяснения стражников, осмотрел ступенечки подняв бров. Смерил взглядом высоту перил княжьего крыльца, потом перевел его на обломки камня, и хмыкнул.

— За то что ведьму не устерегли, накажу! Живо в поварню! И там чтоб в наказание помогали пир готовить, пробу снимать со всех напитков да наедков! И убрать тут… А то, что соберете, это… По разным местам выбросьте, на всякий случай, да подальше! Агей где ты есть?

— Тут я! — бодро отозвался стоящий около Катерины начальник стражи.

— Людей выпусти, что по наветам ведьмы в темнице маются. Каждому по кошелю серебра! А как молодцы твои наказание на поварне отбудут, да протрезвеют, по пол кошеля каждому их них!

Народ на площади разразился громовыми криками, радуясь, что князь пришел в разум, и даже говорит как раньше!

Князь Борислав осмотрел народ на площади, терема, вопящих от восторга стражников, проталкивающихся на поварню, старшего сына и дочку, с лиц которых сходило выражение тревоги, и поднял глаза в небо. Он почему-то уже и забыл, как оно выглядит. Голову не поднимал давненько. Над княжьим двором расходились низкие тяжелые тучи…

— Что, полегчало? — у локтя обнаружился Баюн, участливо глядящий на князя.

— Поверишь, вроде как и не дышал последнее время-то, и до тумана тож… Только сейчас вздохнул! А Ратко где? — огляделся князь.

— В палате ещё. Переживает. — хитро ухмыльнулся Баюн.

— А что? — князь и сам сейчас понять не мог, что с ним такое приключилось, что он мог поверить Томиле. Пока говорили, они вышли из толпы и Кот тихо ответил:

— Расколдовать Ратко оба раза могла только та, в кого он влюбится.

Князь соображал быстро. — А? Э? — глянул поверх толпы на Катерину и рассмеялся. — Вот бедняга сынок! Ладно, глядишь, как-то всё и утрясется со временем. А мне пока пора посмотреть, что там ещё женушка моя расчудесная натворила. Да и приближенных её хорошо бы поспрашать! Кот, поможешь мне? Не ведаю, что у неё в сундуках ещё может быть. Мало ли какую гадость ведьмину хранила. Не хочется, чтоб её прислужники это уволокли! Пожечь бы всё!