Околдованные в звериных шкурах

— Что ты так кричишь? Ты разве не знал, что те, кого ты крал, и убивал, тоже хотели жить? И они себе, может, тоже нравились, и виноваты вообще ни в чем не были? — Катерина наконец посмотрела на человека перед ней, и так ей хотелось никогда его не видеть! И пусть бы кто-то другой занимался этим бандитом! Да вот только кто? Ратко, разъяренный тем, что Злату похитили, конечно, займется с удовольствием, только вот после этого их уже на свете не будет. Можно и Кусману передать всю шайку, с тем же результатом. Можно, конечно, и уехать, пусть себе развязываются и валят на все четыре стороны. Но, ведь завтра же кого-нибудь опять ограбят или убьют! Баюн велел попробовать придумать выход. Командир! Можно подумать, это просто! — Да тихо вы все! — Катерина сердито рявкнула на разбойников.

— Это… ты отпусти нас, а девица… Попутал нас атаман наш… — заюлил Кривой, уже некоторое время назад проснувшийся, и просто тихо лежавший в надежде, что его не заметят.

— Ах, ты! Сморчок поганый! Пес шелудивый! Кляча кривая! Да я тебя!

— Так, поняла я, что с вами сделаю. — Катерина подняла голову при упоминании клячи и разбойники испуганно примолкли. — Жили-были разбойники. И решили они раз украсть княжну Злату в надежде, что брат Златы отдаст им за сестру, одну сказочницу… — Катерина продолжила рассказ ровно до настоящего момента, а потом, тяжело вздохнув, решилась:

— И стали разбойники конями. И поведут их на дорогу и пустят на все четыре стороны. И пусть они сами ищут куда идти и сами думают, что там, куда придут, делать. Но, если они хотят обратно стать людьми, то надо им найти тех, кого они когда-то ограбили и помогать этим людям день за днем, сносить все тяготы их жизни. А как долг свой они выплатят тем, у кого живут, упадут с них конские шкуры, и станут они людьми. Но, вот только если опять станут разбойничать, как опять в коней превратятся, но уже навсегда! — Катерина прикрыла глаза, а когда открыла, увидела на поляне четырнадцать коней. Ошеломленно оглядывающих друг друга. Один из них, самый мощный, вороной, подскочил к Катерине и хотел было её копытами ударить, как тут же отскочил, увидев взлетевшего из-за сугроба за её спиной Бурого Волка. И попятился.

— Ну, что, все всё слышали? А? — Волк прищурился. — А раз слышали, то быстро, рысью отсюда. А то, близко ли тут мои собратья и голодные они или нет, точно не ведаю, но по зиме скорее голодные, так что… Пошли!!!

Кони бросились врассыпную, перепрыгивая через сугробы, чуть не сбивая друг друга с ног. Топот затих вдали, и на поляну медленно опустилась Жаруся с Баюном в когтях, мальчишки на Сивке и Воронке и Ратко со Златой в руках на Вихре.

— Круто! Ты и правда так умеешь! — Степан ошеломленно оглядывался.

— Я не умею как раз. Я просто сказку рассказываю. Это Лукоморье само так делает. — Катерина вздохнула.

— Катенька, радость моя! Но, это же великолепно! Ты умница! Я очень тобой доволен! А ты ещё про Кусмана сомневалась… Ему вчера сильно повезло, что он не обзавёлся жабрами и рыбьим хвостом! А, вот только с этим что делать? — он ткнул когтем на клетку, которую с известной брезгливостью держал на отлете Кир. И рука у него давно устала и очень хотелось пальцы разжать…

— Ой, ещё и этот… Забыла я про него совсем, — расстроилась Катерина. — С ним-то что делать???

— А подумай… — хитро сощурился Баюн. — Кир, да поставь ты клетку, что ты в неё вцепился.

— Ой, не надо со мной делать ничего! — завыл позык голосом Ратко. Злата, которая тоже проснулась, и никак не могла поверить, что её держит брат, и обливалась слезами от облегчения и страха, вздрогнула.

— Как птица заморская прямо! Говорит на разные голоса! — удивленно сказала она.

— Попугай? — Катерина призадумалась и вдруг рассмеялась! — А знаешь, это отличная идея! Если бы не он, мы бы тебя не освободили, но и отпускать его нельзя! А вот как попугай, он вполне-вполне… Вредный, как положено, орать будет, скрипеть как немазаная дверь, зато будет забавный. Да не ори! — это уже позыку. — Зато кормить будут!

— А пироги? Пироги будут? — заинтрересовался уже проголодавшийся будущий попугай.

— Ну, не знаю, как-то не сильно правильно пирогами попугаев кормить… — засомневалась Катерина. — Хотя… Тебе по-моему ничего сильно не повредит! Только имей ввиду! Навредишь хоть чем-то Злате, её семье или её близким, станешь кучкой перьев в то же миг! Понял?

— Понял, понял! — торопливо закивал головой позык. И уже через пару минут на его месте оказался яркий зеленый с коричневым и синим, попугай.

— Ой, какой! Ой, он же замерзнет! — распереживалсь тут же Злата, осторожно слезла с Вихря и начала укутывать клетку. Даже про слезы свои забыла!

— Замеррзнет, замеррзнет! Пирррога дай! — провозгласил бывший позык, одобрительно осматривая свои разноцветные крылья.

— Ну, ты в ударе! — шепнул ей на ухо Степан. — Главное, Ратко не напугай, а то он тоже с коня слез и аж в сторону отошел!

Катерина глянула и расстроилась! Ратко действительно отступил в тень, от костра подальше.