Околдованные в звериных шкурах

— Ты единственная кто его любит! Даже с рогами, копытами и там ещё, говорят, и хвост олений имеется, и шерсть в пятнышки! И если ты не пообещаешь за него замуж выйти, станет он просто оленем. И, кстати, он полностью убежден, что ты на него теперь и смотреть не захочешь, после того, что он тебе наговорил, — пока Катерина объясняла, Авдотья смотрела на неё остановившимся взглядом, а потом начала подниматься на ноги, решительно выпутываясь из широченного подола сарафана, обернувшегося вокруг её ног. — И куда это ты?

— К нему, конечно! Что я должна сказать? — Авдотья поспешно вытирала лицо от слез и воды.

— Что ты готова выйти за него замуж! — Катерина протянула ей платок.

— И всё??? И только-то??? — девушка решительно шагнула к двери, распахнула её и увидела, как царевич Иван, помогает Тимофею устроиться на лавке, и с ужасом смотрит на коричневую короткую шерсть, уже добравшуюся до затылка и полностью закрывшую шею.

— Автотья? — когда единственную его надежду вынесли в обмороке из горницы, Тимофей полностью убедился, что теперь он станет оленем, и надежды больше нет. А тут она возникла на пороге и выглядит так… Решительно.

Катерина покосилась на девушку и поняла, что ей надо помочь. В конце концов, тут не принято объявлять царевичам с порога, что мол, так и так, готова выйти за вас замуж.

— Царевич Тимофей, ты хотел бы жениться на боярышне Авдотье? — Катерина чувствовала себя примерно как тетенька из ЗАГСа на свадьбе, и подавала Тимофею знаки, что бы тот поднялся с лавки. Он ошалело смотрел на Катерину, на Авдотью, потом что-то сообразил, начал подниматься, чуть не снес рогами брата, кинувшегося ему помогать, наконец, встал и хрипло сказал, что, да, очень хотел бы.

— Авдотья? — Катерина подтолкнула локтем застывшую от волнения девушку.

— Царевич Тимофей, я готова выйти за тебя замуж! — она старательно повторила фразу Катерины и подняла глаза на царевича.

И на него стоило посмотреть! Только она договорила, как рога начали исчезать, таять прямо на глазах, испарилась коричневая шерсть вместе с пятнышками, вместо копыт возникли нормальные босые ноги. Тимофей, не веря сам себе, осторожно повернул голову, потом медленно поднял руки и коснулся головы и ушей, вернувшихся в нормальное состояние, а потом так же медленно опустил глаза на ноги.

— Рога исчезли! И копыта. И и… И остальное тоже! — видимо, отсутствие хвоста он и так ощутил, проверять прилюдно не решился.

Авдотья заплакала от счастья. Царевич в три шага оказался рядом с ней и схватив в охапку, закружил по горнице. А потом поставил девушку на пол и кинулся к отцу. Громкие восклицания, крики радости заполонили весь терем! Через несколько минут уже все знали, что царевич вернулся в нормальное состояние! Примчалась царица и кинулась на шею сына, причитая, заливаясь слезами. На Авдотью уже никто никакого внимания не обращал. Сначала она растерялась, а потом тихонько начала пятиться и вышла из горницы, наткнувшись на мрачную Катерину.

— Дааа, что-то это не правильно! — заявила сказочница.

— Нет! Пожалуйста, только не возвращай ему рога! — испугалась Авдотья.

— Я же не ведьма! — обидилась Катерина. — Но, ты его спасла вообще-то! А он что, уже забыл? Вместе с рогами и память отвалилась?

Все заверения Авдотьи, что она и так счастлива, Катя отмела как несущественные и глубоко задумалась. Понятно было, что царица, единственная, ксати, кто на Авдотью внимание обратил, и сухо велевшая ей вернуться домой к родителям, всё сделает, чтобы сыночек про намерение жениться на спасительнице забыл и не вспоминал. А сыночек-лапочка, с радостью это осуществит. Вон, бурно радуется спасению, но уже и не вспоминает о девушке.

— А, между прочим, в таких случаях, лучше всё-таки жениться, — на ухо Катерине прошептал Кот. — Если до следующего новолуния он не женится, рога вернутся, да и всё остальное тоже, но уже навсегда.

— А почему ты ему не сказал? — заинтересовалась Катя. Они уже вернулись в выделенный им гостевой терем, тот же, в котором жили в первый их визит.

— А зачем? Он или сам сообразит и женится, или станет оленем. А если сказать, то он женится, чтобы спастись, и жену ни во что ставить не будет. А девушка славная! Жалко её.

— Жалко, — согласилась Катерина. — Слушай, а что если… — она склонилась поближе к Баюну и начала ему излагать кое-какие идеи. — Только не знаю, согласится ли он?

— Ой, да кто ж его спрашивать будет? — Коту страсть как понравилось то, что он услышал, он аж залоснился. — Ты не забыла, что Финист тебе жизнью обязан? Так что согласиться он, никуда не денется! Кроме того, это его профиль! Катерина, собираемся!

— Куда это вы? — Волк уныло поднял голову.

— За Финистом и гримом.

— Чего???

— Надо кое-что провернуть, а для этого нам нужен Финист и его актерский грим, — досадливо объяснил ему Баюн.

— Ааа, — кивнул Волк, — и все равно не понятно.

— Да и ладно. Потом поймешь. Собирайся. То есть оборачивайся. Мы сейчас быстренько вернемся в Катин мир, на пару часиков буквально!