Окончательное Предложение (ЛП)

Я должна была догадаться, что сегодня будет плохой день, когда один из родителей моих учеников чуть не довел меня до слез. Он набросился на меня во время собрания, чтобы обсудить, как их ребенок провалил мой урок. Затем двое моих учениц были пойманы на прогулах во время моего урока.

Все, что требуется — это один звонок, чтобы подтолкнуть меня прямо через край в пропасть кризиса. Я подумываю проигнорировать звонок сестры, но совесть не позволяет.

У меня отлично получается устанавливать границы для всех в моей жизни, кроме сестры. Это огромная проблема, которую она использует в своих интересах, и причина, по которой я потратила большую часть наследства, оставленного Брэди, пытаясь спасти ее от самоуничтожения.

Телефон вибрирует в моей руке.

Просто покончи с этим.

Я запираю дверь в свой класс, прежде чем ответить на звонок.

— Привет.

— Алана!

От чрезмерно возбужденного голоса сестры мой динамик трещит.

— Антонелла, — я сохраняю ровный тон, несмотря на учащающийся пульс.

— Я скучала по тебе. Как ты?

— Работаю.

Она смеется.

— Конечно. Как твоя работа в школе?

— Как всегда.

— А Ками?

Мой позвоночник выпрямляется. Если моей сестре что-то нужно от меня, она никогда не спрашивает о Ками.

— Что ты хочешь?

Она фыркает.

— Большинству людей нужна причина, чтобы позвонить своей младшей сестре?

— Людям? Нет. Тебе? Безусловно, — Антонелла обычно требует двух вещей: денег или жилья — ни того, ни другого я больше не могу ей предоставить. Я совершила эту ошибку сразу после смерти мамы, и в результате чуть не разбила сердце Ками. Хотя моя маленькая суперзвезда не знала, что Антонелла была ее мамой, она привязалась к моей сестре, слоняющейся вокруг только для того, чтобы разбить ей сердце, когда она исчезла.

Это была моя вина, потому что я была глупа и полна надежд.

Хотя уже нет.

— Мне не понравилось, как мы расстались в прошлый раз, — говорит она так, как будто не прошло и двух лет с тех пор, как мы разговаривали.

— Прошло уже два года, и ты решила позвонить именно сейчас? — моя рука, сжимающая телефон, напрягается.

— Я немного в затруднительном положении, и я надеялась, что ты сможешь мне помочь.

— Нет.

— Но…

— Я тебе больше не помогу, — чистые намерения не работали в прошлом, так что, может быть, немного жесткой любви сработает лучше. И даже если бы я хотела помочь своей сестре, я не могу. Между оплатой медицинских счетов моей мамы, поддержкой Ками, а затем спасением Антонеллы от самой себя, у меня закончились средства.

— Но на этот раз я действительно трезва. Все благодаря тебе.

Скорее, благодаря деньгам, которые ты украла из моего сейфа.

Я закрыла глаза.

— Это хорошо.

Если даже предположить, что она говорит правду, говорит скептический голос в моей голове. Я давно научилась не доверять своей сестре. Потребовалась всего сотня разных разочарований.

— Значит ли это, что ты позволишь мне переночевать у тебя дома?

— Нет, но я рада за тебя.

Она издает нечленораздельный шум.

— Давай, Алана. Просто дай мне пару недель, чтобы все уладить. Я изо всех сил пытаюсь оплатить аренду и счета с тех пор, как Трент съехал. Он покрыл свою половину до конца июня, чтобы дать мне немного времени, но после этого я осталась совсем одна.

Я не знаю, кто такой Трент и как он связан с моей сестрой, но, по крайней мере, он заплатил свою часть арендной платы. Не могу сказать того же о большинстве мужчин, с которыми общалась моя сестра.

Она продолжает говорить.

— Я не могу оставаться здесь после июня, и мне больше некуда идти. Не то чтобы я хотела вернуться на озеро Вистерия, но какой у меня есть выбор? Я не буду там долго. Я обещаю.

Моя грудь сжимается.

Не смей поддаваться на ее обычное дерьмо. Подумай о Ками.

— Прости, Анто. Это отстойная ситуация, но…

— Но ты мне не поможешь, — на этот раз ее голос резче. Моя сестра всегда вела себя так, была сладкой как Флан де Коко, пока не получала то, что хотела.

Я качаю головой.

— Это несправедливо по отношению к Ками.

— Действительно? Или это несправедливо по отношению к тебе?

Я втягиваю воздух.

— Что это должно означать?

— Очевидно, ты боишься, что Ками может больше не захотеть тебя, если я вернусь. — Я сдерживаю горький смех.

— Я не боюсь тебя. Ничто из того, что ты можешь сделать или сказать, не изменит того факта, что я ее мать, — Анто убедилась в этом в тот день, когда она отказалась от своих родительских прав и сделала меня матерью недоношенного ребенка, который был спасен от неонатального абстинентного синдрома ¹¹из-за преждевременных родов.

— Ты бы даже не была бы ее матерью, если бы не я, так как насчет того, чтобы проявить немного благодарности?