Окончательное Предложение (ЛП)

— Ты ехала за сорок, когда он стал желтым!

Она пожимает плечами.

Я вытираю влажную кожу на лбу.

— Как у тебя все еще есть права?

— Вероятно так же, как ты избежал попадания в тюрьму после того, как душил Уайтта.

Мой рот открывается.

— Ты — угроза.

— Я не попала в аварию.

— Вероятно, потому что все в городе знают, что нужно избегать дороги, когда ты на ней.

Она щелкает пальцами.

— Это многое объясняет. Неудивительно, что я никогда не попадаю в пробки в час пик.

— Только потому, что ты причина, по которой люди торопятся.

Она смеется, пока ее щеки не краснеют, а глаза не слезятся. Я восхищен звуком почти так же, как выражением ее лица, когда она поворачивается ко мне с самой яркой улыбкой.

Ты абсолютно беспомощен. Я прикусываю щеку, чтобы подавить стон.

Лана наконец удостоила меня взглядом, как только припарковала машину возле школы Ками.

— Спасибо, что позволил мне одолжить твою машину.

— Все, что угодно, для тебя, — я салютую ей.

Ее спина напрягается.

Это второй раз, когда она это сделала. Что это значит?

Лана не дает мне времени подумать над тем, что я сказал, она открывает дверь и выходит из машины.

— Пойдем, Ками. Скажи спасибо Кэлу.

— Спасибо! — она хлопает в ладоши на заднем сиденье.

— Давай вытащим тебя оттуда.

Лана достает угощения из багажника, а я помогаю Ками. Мне потребовались две неудачные попытки и чуть не проткнутый глаз уголком ее выпускной шляпки, чтобы я понял, что двухдверные машины и дети не лучшее сочетание.

Ками, наконец, вылезает, ее платье в беспорядке, а шляпа снова совершенно не по центру. Я не знаю, как ей удалось испортить свой наряд в пятиминутной поездке на машине, но я до странного впечатлен.

Хоть ее платье в ужасном состоянии, я изо всех сил помогаю ей со шляпой.

— Ты напоминаешь мне свою мать, — рассеянно говорю я.

Ками смотрит на меня широко раскрытыми голубыми глазами.

— Правда?

— Ах, да. Она была диким ребенком, как и ты, — я подмигиваю.

Ками хихикает, и от этого невинного звука в моем сердце растекается тепло. Она смотрит на меня с глупейшей улыбкой, и я отвечаю ей тем же жестом.

Половина моего лица покалывает, и я оглядываюсь и вижу, что Лана смотрит на меня со странным выражением лица.

— Все в порядке?

Она прочищает горло.

— Ага. Только что поняла, что забыла камеру.

Она поворачивается к дочери.

— Нам лучше идти, пока твой учитель не забеспокоился.

— Ты идешь? — Ками протягивает мне руку, чтобы я ее схватил.

Я смотрю на нее.

— Нет. Кэл занят, — отвечает Лана прежде, чем я успеваю подумать.

Я смотрю на нее и вижу, как она сжимает челюсть.

— Верно. Вам нужно, чтобы я забрал вас, как только вы закончите?

Ее голова трясется.

— Спасибо, но нет. Уайтт и Далила могут подвезти нас до дома.

— Что делать с автокреслом? — выпалил я.

— Я заберу его у тебя завтра, если ты не против.

— Конечно.

Я ожидаю, что почувствую теплый прилив облегчения, когда они уйдут, но вместо этого моя грудь пульсирует. Чувство тоски, глубокое и запретное, берет верх. Тоски, которую я не позволял себе испытывать годами.

Это к лучшему.

Тогда почему мне так хреново смотреть, как Ками и Лана исчезают в школе, а я стою один, выглядя как посторонний?

Потому что ты и есть посторонний.

Я пытаюсь стряхнуть с себя это чувство и сесть в машину, но не могу сдвинуться с места.

Часть меня хочет пойти с ними. Это небольшая часть, но, тем не менее, часть, и она чертовски меня пугает. Поэтому я делаю то, что умею лучше всего.

Я бегу.

Я изо всех сил стараюсь придерживаться «трезвых» занятий, таких как ранний обед в магазине сэндвичей или покупка новой книги в магазине, но ничто не облегчает давление в моей груди.

Поездка в один из туристических баров на другом конце города остается размытым пятном в моей памяти, как и вся водка с тоником, которую я выпил, чтобы притупить свои эмоции.

Это слишком для ограничения себя.

Я старался изо всех сил, но я бессилен, когда дело доходит до алкоголя и контроля над собой в условиях сильного стресса. Только когда мое зрение затуманивается, а голова успокаивается, я, наконец, чувствую себя непринужденно.

Никаких мыслей о Лане.

Никаких мыслей о Ками.

Больше никаких мыслей о том, какой могла бы быть моя жизнь, если бы я не облажался шесть лет назад.

Только я, ровный ритм музыки, льющейся из динамиков, и алкоголь, чтобы решить мои проблемы.

Мой мир выглядит так, будто кто-то наклонил его под углом сорок пять градусов. Я спотыкаюсь, вылезая из машины и умудряюсь пройти по подъездной дорожке к дому, не упав лицом вниз. Мне требуется три попытки, чтобы открыть входную дверь. Внутри дома кромешная тьма, и я спотыкаюсь о собственные ноги.

Я врезаюсь в стену, но стена на самом деле представляет собой стол, который качается под моим весом, прежде чем упасть назад. Что бы ни было на поверхности дерева, оно разлетается вдребезги, и эхо усиливает ужасающий звук.

Я вздрагиваю.

— Дерьмо, — я стою в темноте, боясь того, что могу обнаружить, если включу свет.

Если бы я мог найти выключатель.