Окончательное Предложение (ЛП)

Музыка и разговоры людей на улице только усилили мою тревогу, что запустило порочный круг.

Я недоволен своей минутной слабостью, которая побуждает меня выпить еще. Это жалкое зрелище. Я сижу на полу, потягивая водку, а Мерлин смотрит с другого конца комнаты, втайне осуждая меня. Я не останавливаюсь, пока жжение в горле не сравнивается с жжением в груди.

К тому времени, когда я беру себя в руки и выхожу на улицу, вечеринка уже в полном разгаре. Я надвигаю солнцезащитные очки, чтобы скрыть все признаки моей тайны.

Уайтт приподнимает подбородок в мою сторону, прежде чем возобновить разговор с парой других мужчин, которых я не узнаю.

— Мне было интересно, куда ты пропал. Я тебя повсюду искала, — Лана протягивает мне пластиковую трубочку. — Ками надеялась, что ты поможешь ей с этим.

Я молча беру трубку из ее рук.

— Все в порядке?

— Да, — я вставляю маленькую пластиковую насадку в рот и начинаю дуть.

Она наклоняет голову.

— Ты уверен?

Я киваю.

Она прижимает руку к моей щеке. Ее нахмуренные брови усиливают дерьмовое чувство, зарождающееся в моей груди.

— Что случилось?

Дело в том, что я пил, несмотря на то, что знаю, как сильно ты это ненавидишь.

Я отстраняюсь от ее прикосновения.

— Просто устал.

— Очень жаль, потому что у меня были планы на наш вечер, — ее губы трогает дразнящая улыбка.

— Я уверен, что у меня откроется второе дыхание.

Она поднимается на кончики пальцев ног и целует меня в щеку.

— Я надеюсь на это. После нашего последнего раза я в долгу перед тобой.

— Я буду требовать от тебя этого.

— Я не ожидаю от тебя меньшего, — она одаривает меня кокетливой улыбкой, от которой мой член приходит в движение. — Но ты должен уйти, пока Ками не проснулась. Если она застанет нас вместе, она начнет планировать свадьбу.

Я смеюсь.

— Договорились.

Что-то в Лане сдвигается при этом звуке. Ее нос подергивается, а рот нахмуривается.

— Ты… — она стаскивает с моего лица солнцезащитные очки. — Правда? На детской вечеринке?

Мой желудок сжимается.

— Я могу объяснить.

— К чему утруждаться? — она бросает в меня мои солнцезащитные очки, прежде чем развернуться. Ее бедра покачиваются, когда она уходит, искушая меня схватить ее, чтобы она могла выслушать меня.

И что я скажу? Ты пил, потому что не мог справиться с празднованием дня рождения шестилетнего ребенка?

Точно. Потому что это вовсе не звучит жалко.

Ты не лучше ее сестры, заставляешь ее расстраиваться из-за своего эгоистичного выбора и отсутствия контроля.

Мысль о том, чтобы общаться с кем-то вроде Антонеллы, только подпитывает мои страхи, позволяя им расти до тех пор, пока у меня не останется другого выбора, кроме как сбежать.

Ты действительно ожидал чего-то меньшего от того, кто так чертовски хорошо умеет все портить?

Нет. Ни в коем случае.

Моя тревога и отвращение к себе гноятся и растут с каждым часом празднования дня рождения Ками. По большей части я держусь в стороне, в основном потому, что Уайтт, Далила и Вайолет с самого начала дали понять, что не хотят иметь со мной ничего общего. Я знаю, что мои старые друзья думают обо мне. Это видно по тому, как они смотрят.

Я — пьяница. Неудавшийся спортсмен. Человек, который разбил сердце их лучшей подруги.

Я собрал больше неудачных титулов, чем чемпионских званий.

Даже Лана делает все возможное, чтобы избегать меня с тех пор, как узнала о моем пьянстве. Она и другие родители держатся на крытой площадке для отдыха, которую пристроили к причалу, когда я его переделывал. Лодочная площадка рядом с ней пустует, хотя дополнительное место дает детям возможность практиковать прыжки в воду.

Никто не подходит поговорить со мной, кроме Ками, которая старается проверить меня хотя бы раз, прежде чем убежать к своим друзьям.

Ледяные взгляды и шепот вытаскивают моих демонов из укрытия, и мне хочется долить водку в полупустой стакан с содовой до верха.

Если Лана собирается злиться на меня, то я могу не мучиться с этим. Постепенно, после двух заходов в гостевой дом, мои мышцы расслабляются, и плотный комок в горле исчезает. Тепло, распространяющееся по моим венам, сменяется холодным ознобом, оправдывая причину, по которой я вообще решил выпить.

Спокойствие.

Не знаю точно, сколько времени я сижу в одиночестве, покачиваясь под музыку кантри, льющуюся из портативной колонки Ланы, но в какой-то момент ко мне подкрадывается Уайтт.

— Вот, — Уайтт кладет передо мной чизбургер, прежде чем занять место рядом. — Съешь его и протрезвей.

Я едва навеселе, а он говорит со мной так, будто я в стельку.

— Я в порядке, — я отпихиваю тарелку.

Он берет мой стакан и нюхает.

— Все еще маскируешь свои проблемы водкой?

Я забираю стакан обратно и осушаю остатки напитка.

— Что ты делаешь здесь со мной?

— Я хочу поговорить.

— О чем?