Окоо судьбы (СИ)

Отец?! изумленно спросила она. –Назир- твой отец?

-А Робин? Он тут?

-Да, – кивнула Таус, осторожно отняв грязные лоскуты ткани от избитого тела Амонет и помогая девушке опуститься в благоухающие воды бассейна. –Он спит сейчас. Назир умеет сделать, чтобы он спал…

Амонет прижала руки к лицу. Таус не сразу поняла, что она плачет.

-Не бойся, тут ты в безопасности, – прошептала она, бережно промокая чистым куском шелка избитые плечи девушки. –Ты и есть возлюбленная Робина, которую он зовет все время?

Амонет снова разрыдалась. Но на сей раз это были счастливые слёзы.

Робин проснулся от прикосновения маленькой ладошки. Не сразу понял, улыбнувшись спросонья.

-Таус, это ты? А где Наз?

Робин… что-то капнуло на его губы и он автоматически слизнул это. По языку хлестнуло соленым. Он прищурился, не веря своим глазам. А потом сел, сам не свой от потрясения и счастья.

-Нети!

-Робин!

Казалось, во всей Вселенной не найдется сил, чтобы разлучить двоих, слившихся в объятии. Амонет плача, целовала его лицо, глаза, губы, перебирала своими ласковыми пальчиками отросшие волосы. А Робин, вне себя от радости и сладкой щемящей боли, гладил её плечи, исхудалое тело, покрытой синяками и рубцами.

-Девочка моя любимая, – прошептал он, закрывая глаза, чтобы скрыть слёзы.

Оба были так слабы, что просто легли рядом, прильнув друг к дружке и не в силах насмотреться на родные лица. Амонет казалось, что из ада она вдруг попала в рай. Отмытое и смазанное бальзамами тело лишь тупо ныло и только это нытье не позволяло ей усомниться в том, что она не спит.

Робин…любимый мой господин… прошептала она, теснее прижимаясь к нему и погружаясь в сон. А он ещё долго лежал, не в силах ни уснуть, ни подняться. Слёзы текли и текли, обильно увлажняя подушки и волосы Амонет, которая наконец была с ним.

====== 23. Кровь нагин. ======

Гаю даже не приходилось пришпоривать Фьюри, верный конь сам нёс его на предельной возможной скорости. Гай время от времени проводил рукой по боку, где к поясу была прицеплена фляжка с кровью аш-хисс. Он чувствовал себя так, как если бы в его тело вложили обновленную душу, сердце билось ровно и сильно, и голова кружилась от ясности и чистоты мысли. Более того, смазав глаза кровью древнего создания, он обнаружил, что видит и вблизи и вдали так четко и ясно, что впору было удивиться. Всадника на тонконогой арабской кобыле он заметил ещё у самого горизонта и направил Фьюри навстречу.

Назир пришпорил лошадь и вскоре темная точка на сером, облитом рассветными сумерками песке превратилась во всадника. Черного жеребца было мудрено не узнать, Назиру не доводилось видеть подобного зверя. Сердце окатила волна радости.

Приближаясь, он поднял руку, и встречный всадник ответил на приветствие.

Как Робин? было первое, о чем спросил Гизборн, поравнявшись с Назиром.

-Порядок, – коротко ответил сарацин и кивнул назад. –Скоро увидишь его.

Дальше они поехали бок о бок, молча. Гай не пытался больше говорить, казалось, сама весть о том, что Робин жив, внесла покой в его душу. Когда впереди появились зеленые шапки окраинных садов, Гизборн подался вперед и чуть вбок и положил руку на плечо сарацина.

-Что ты знаешь о людях-змеях?

Назир вздрогнул, пристально взглянув на молодого рыцаря.

-У нас не принято говорить об Ушедших. Да и помнят их единицы. Но откуда…

-Одна из них дала мне это, Гай отцепил от пояса фляжку и показал сарацину. –Глоток её крови с ядом и по капле в глаза и я уже другой. Я чувствую, вижу, двигаюсь быстрее, сила переполняет меня. Но что будет с Робином, если напоить его?

Кровь нагин! потрясенно произнес Назир. Кажется, впервые Гай видел его в таком волнении.

-Она назвала себя аш-хисс, – припомнил Гизборн, снова пряча фляжку под пояс. –Сказала, что последняя в своем роду. Ей поклоняются люди с синими рисунками на лицах.

Нагин! Назир потряс головой. –Это название, пришедшее из стран Хинду. Когда-то нагины правили этой страной, да и нашей тоже. Очень много их крови растворено в нашей.

-Она сказала, что во мне тоже есть эта кровь. Дала мне свою, дополнив её ядом. Она сказала, чтобы я напоил Робина…

-Считалось, что они ушли давным-давно, – тихо произнес Назир, глядя в светлеющее небо. –Надо торопиться, Гай из Гизборна, твоей госпоже грозит опасность.

Знаю… в голосе Гая была боль. –Я знаю…

Он шлепнул Фьюри по шее, черный жеребец рванулся вперед, взрывая песок мощными копытами. Назир пришпорил свою кобылу, нагоняя рыцаря. Окраина была уже близко.

Робин заворочался, пробуждаясь от сна. Голова болела, как и всегда по утрам. Амонет тихо посапывала, уткнувшись носиком в его подмышку. Робин поцеловал её спутанные темные волосы, убрав прядку с исцарапанного изможденного личика. Сердце его сжалось от боли при виде синяков, рубцов и царапин, густой сеткой покрывавших родное тело. Амонет тихо захныкала во сне и Робин осторожно тронул её плечо.

-Нети, Нети, любимая, проснись…все хорошо!