Окопники

Ефимка понимающе кивнул головой и мелкой рысцой затрусил по накатанной обочине. Вскоре он повернул вправо и скрылся за изгибом оврага, по краям которого свисали затейливые снежные кружева. Через несколько минут появился и сержант. Он волочил за собой ветку, заметая глубокие следы копыт.

— Теперь порядок. Через полчаса поземка все заметет, и тогда нас ищи — свищи. Понял?

— Понял, — продрогшим голосом ответил Ефимка и зашелся сухим надрывистым кашлем.

Сержант взглянул на него с опаской.

— А ты, брат, не болен? Может, тебе вернуться, пока не поздно? Пошлют другого…

Обескураженный неожиданным вопросом, Ефимка отчаянно замотал головой.

— Нет, что вы! Просто от мороза.

— Смотри. В бою-то бывал?

— У — гу, — обиженно хмыкнул Ефимка.

— Ну и как?

— Как все. Делал, что велели.

— Это главное. В бою страшно всем. Только страх побороть надо.

И тут же подумал: «Ох, и хлебну я с тобой горя».

— Поехали.

Снег на дне оврага слежался, и кони побежали увереннее. Время от времени Ефимка останавливался, прислушивался и опять понукал своего гнедого, припадая к его гриве. Наверху, почти у самой бровки оврага, низко висел

желтый серпик полумесяца, окруженный мелкими светло — си- ними звездами. Но вскоре и серпик, и звезды начали тускнеть. Поземка усиливалась, швыряя в лицо мелким колючим снегом.

Овраг кончился. Остановившись на косогоре, Ефимка долго осматривался по сторонам. Эти места были знакомы ему с детства. Вместе с отцом не раз ходил здесь на охоту, ездил с обозами в райцентр. Но тогда он чувствовал себя хозяином на этой земле, и ему даже в — голову. не приходило, что когда-то придется выискивать скрытые тропы, чтобы не попасть на глаза врагу., .

Впервые немцев Ефимка увидел в родном селе Кар- пенки. Они на мотоциклах неожиданно ворвались в село ночью- Собрав всех жителей на площади, гитлеровцы приказали им идти к реке, на переправу. Как позже выяснилось, это был вражеский десант, который под прикрытием детей и женщин намеревался захватить единственный мост через речку, чтобы отрезать от тыла наши передовые части.

Воспользовавшись суматохой, Ефимка незаметно нырнул в кусты и что есть силы бросился бежать к ближайшей дороге, по которой двигались наши войска. Встретив первого командира, он рассказал о случившемся и кратчайшим путем повел бойцов к селу.

На рассвете Карпенки были освобождены. Но перед отступлением немцы согнали жителей в школу и подожгли. Там погибли мать и две сестренки Ефимки. Он узнал их по обгоревшим ботинкам.

Словно помешавшись, мальчишка несколько дней бродил по лесу, пока не наткнулся на отряд Сомова. С тех пор он больше не расставался с партизанами.

…Подъехав поближе к Ефимке, сержант указал рукой вправо.

— А там, кажись, село? Чуешь, дымком тяцет?

— Чучуевка это. На той неделе там фрицев было

полно.

— Значит, возьмем левее.

— Только впереди дорога должна быть. Не налететь

бы.

— А обойти нельзя?

— Далеко больно.

— Тогда делать нечего, — вздохнул сержант. — Трогай.

Они свернули влево и вскоре выехалй на ровное поле, на котором виднелась высокая щетинистая стерня и неубранные копны соломы. Ехать стало легче, поле было твердое и не очень заснеженное.

Теперь впереди ехал сержант, старясь не пропустить дорогу. Иногда он пригибался к самой гриве коня, растирал перчаткой побелевшие на ветру щеки и снова настороженно всматривался в серый полумрак. Неожиданно справа, должно быть где-то на окраине села, взвилась в небо ракета и, догорев, упала. Сержант остановился.

— Может, заметили нас? — спросил он.

— Не думаю. До деревни добрых две версты. Да и пугать нас они не стали бы.

— Ты прав, — обрадовавшись сообразительности парня, согласился сержант. — Постарались бы накрыть без шума.

Переждав несколько минут, они вновь тронулись.

Перед рассветом ветер усилился, небо заволокло густыми серыми тучами, которые, казалось, ползли над самой землей. Ориентироваться становилось все труднее, и потому Ефимка заметно беспокоился. Он часто останавливался и, приподнявшись на стременах, старался по каким-то одному ему известным приметам определить, где они находятся. По его предположениям, до линии фронта оставалось каких-то километров десять. Но это были самые трудные и опасные километры. Здесь на каждом шагу можно было налететь на патрули или, еще хуже, — сбиться с пути. А кони и без того приустали, их ввалившиеся бока часто вздувались и опадали, словно старые кузнечные меха.

Наблюдая за Ефимкой, сержант все чаще посматривал на часы. В их распоряжении оставалось совсем немного времени. Успеют ли?

— Ты осмотрись хорошенько, — советовал сержант, — может, дерево какое приметишь, лощинку.

Впереди высоко в небе взвилась ракета.

— это Шинкаревка, — обрадовался Ефимка, — я боялся выйти прямо на село. Там немцы. Вот тут, справа, должен быть Волчий лог.

Он уверенно свернул направо, глубоко нахлобучив на голову шапку.

— А далеко до него?

— Теперь недалеко. По логу поднимемся вверх, потом спустимся к озеру, а там и наши…