Оковы Чести I

Как соответствует названию, величественные деревья пылали огненной листвой, иногда мозолящие глаза путникам, а иногда приносящие вдохновение и радость глазу. Пение различных птиц, сидящих на самых высоких ветках деревьев, разносилось по всему тракту от самого Думстара и, судя по тому, что оно лишь усилилось, заканчивать концерт птицы не собирались. Хотя заходящее солнце уже красным лучами укрывало и без того красный лес.

В повозке сидел Соломон и жевал золотистую травинку, сорванную им у дороги. Талия же ехала верхом на вороньем коне. Басиль сидел в углу повозки и ворчал о том, что в его сапог что-то заползло. Конницу вёл Имори верхом на белом коне. На фоне заходящего солнца, он был похож на того самого рыцаря из сказок, способного сразить дракона и спасти принцессу из заточения. Кто знает, может быть когда-нибудь так и будет, ведь драконы далеко не вымысел писателей.

– Дядь, ты так и не ответил, почему Эдвард остался в Думстаре? – спросил Соломон, вынув изо рта травинку.

– Соломон, он взрослый человек. Пусть сам решает, что и зачем ему делать, – отмахнулся старик, не отрываясь от своего сапога. – Вылезай, скотина! Я знаю, что ты там!

– Из вчерашнего разговора я поняла, что сражение на мосту сильно потрепало его голову, – Бросила Талия, всматриваясь в красивые огненные леса. – Может, он хотел напиться до беспамятства или отпраздновать, что выжил.

– Он опять тебе ныл? – Соломон повернулся к ней, опёршись об бортик повозки.

– Не ныл, а просто вёл беседу, – ответила эльфийка, одарив его строгим недовольным взглядом. – Если человек говорит о проблемах наедине, то это не нытью, а просьба о помощи. Не все такие, как ты, Cоломон. Не все держат всё в себе, а потом выплёскивают на ком-нибудь.

Соломон хмыкнул и улыбнулся так, будто провёл анализ её слов и сделал какие-то смехотворные выводы. Вообще, так оно и было.

– О чём ты подумал? – Талия прищурилась и обнажила маленькие клыки, свойственные каждому эльфу.

– Думаю, ты не хочешь это слышать здесь и сейчас, – отмахнулся принц. – И я никогда ни на ком не выплёскивал накопленное.

– Скажи это мальчику, которому ты вырвал кадык посреди боя, и Эдварду, на которого ты накричал перед отъездом.

Басиль наконец оторвался от сапога, услышав слова Талии. Не опуская сапог, он повернулся к племяннику и удивлением на него посмотрел.

– Ты вырвал мальчику кадык? – в чёрной бороде сверкнула лёгкая улыбка. – Не то, чтобы это жестоко, ведь убивать на войне самыми жестокими способами – это искусство! Но чтобы ты. Вырвал. Мальчику. Кадык. Это странно.

– Басиль… – прошипел Соломон. – Я сдерживал себя в бою с ним, сколько мог. На Эдварда я накричал за то, что он ослушался моего приказа во время сражения. Вместо того, чтобы отправиться за подкреплением, он возглавил конницу и пустился плясать по полю боля. Из-за его глупости погибла конница, которой можно было воспользоваться более разумным способом.

– Ну тут я согласен. Эдвард не самых хороший полководец и тактик, – он опять начал возится с сапогом. – Но зато он хороший и добрый человек, каким не хочет казаться.

Талия кивнула.

Соломон вздохнул, отвернулся и уселся поудобнее.

– Телега впереди! – крикнул Имори.

Басил вновь оторвался от сапога и посмотрел вперед. На краю дороги, за двадцать шагов до моста, и за тридцать от повозки, стояла телега со сломанным колесом. Один мужчина пытался починить колесо, а второй облокотился об телегу и смотрел куда-то в лес. Оба были в серых одеяниях и лица обоих были скрыты маской.

– Простые перевозчики. – махнул рукой Басиль.

Молчаливый Люциус, шедший всё время позади, забеспокоился. Он переглянулся с Талией и кивнул ей. Талия спешилась с коня и, привязав его к повозке, скрылась в овраге, служащим границей между лесом и дорогой.

Соломон тревожно посмотрел на Басиля, но тот вновь увлёкся сапогом.

– Всё хорошо, Соломон. Может, всё идёт не по плану, но с этой парочкой всё всегда под контролем. – промямлил Басиль.

Соломон встретился с зелёными глазами одного из перевозчиков. Его густые брови ехидно улыбались, будто бы знали то, чего не знает он. Повозка проехала мимо и въехала на мост. Как раз в этот моменты последние лучи солнца начали скрываться за горами и сумрак лёг на дорогу и леса.

Деревянный мост проходил на длинным широким разломом, прорезающим землю с востока на запад. На дне протекала река, впадающая в огненное море, когда-то сотворённое Игнисом в первой великой войне. За мостом уже начинались обычные леса, но из-за осени и грядущей зимы, контраста особого не было видно. Там рыжая листва и тут.

На мост, перед повозкой, вышли четыре человека в тёмных одеяниях. Один с булавой, другой с парными клинками, третий с огромной секирой за спиной, а четвёртый с палашом. Он же был самым низким.

Конь Имори попятился. Рыцари схватились за рукояти мечей и насторожено глядели на своего командира. Басиль, натянув сапог, соскочил с повозки и изящно обнажил саблю.

– Готовьте мечи, доблестные сиры Варлии. – проговорил он без всякого энтузиазма.