Оковы для призрака

Он открыл дверь маленького кафе, где можно было перекусить гамбургерами и сэндвичами. Адриан вырос на ресторанной пище и всяких деликатесах; наверное, он и сейчас предпочел бы что-нибудь в этом роде. Но он ведь знал, что я не люблю быть на виду и подчеркивать свою связь с королевским мороем из элитной семьи. Сегодня мне хотелось чего-то самого обычного, и было приятно, что он понимает это.

И все же без перешептываний и любопытных взглядов не обошлось. В Академии, ясное дело, мы вызывали интерес, но при дворе? Репутация здесь очень важна, и обычно привязанность между дампиркой и мороем стараются держать в секрете. Наше открытое появление вместе – в особенности учитывая положение Адриана – всегда выглядело скандалом и шокировало, о чем нам ясно давали понять. Чего я только не наслушалась с тех пор, как вернулась ко двору! Одна женщина назвала меня бесстыдницей, другая высказывалась в том духе, что Татьяне следует просто «разделаться со мной».

По счастью, большинство посетителей сегодня ограничились взглядами, которых можно было просто не замечать. Когда мы уселись за столик, Адриан задумчиво нахмурил лоб.

– Может, они поставят на голосование вопрос о том, сделать тебя в конце концов стражем Лиссы или нет.

На несколько мгновений я буквально утратила дар речи. Тут внезапно появилась официантка. Я, запинаясь, сделала заказ и подняла взгляд на Адриана.

– Ты серьезно? – Отчасти это имело смысл: заседание выглядело как разбор моих умений и навыков. Разве что… – Нет. Назначение какого-то стража – не того уровня вопрос, чтобы ради него созывать Совет у королевы.

Мои надежды угасли.

– Верно. Но это назначение не обычного стража. Лисса – последняя в своем роду, и все, включая тетю, испытывают к ней особый интерес. Доверить ее защиту кому-то столь… – Он запнулся, подбирая подходящее слово, и я бросила на него предостерегающий взгляд. – Непредсказуемому… ну, это многим может не понравиться.

– И поэтому они хотели, чтобы я лично рассказала о своих достижениях. Получила возможность убедить людей в своей компетентности. – Даже произнося эти слова, я сама в них не очень-то верила – слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Нет, все это как-то сомнительно. Особенно если помнить, какие у меня сейчас неприятности.

– Ну, не знаю. Это просто предположение. А вдруг они считают поездку в Лас-Вегас всего лишь безвредной шалостью? Я же говорил, Татьяна изменила свое мнение о тебе. Может, теперь она хочет, чтобы ты стала стражем Лиссы, но нуждается в одобрении общественности.

Потрясающе!

– Но если я поеду к Лиссе в Лихай, что ты тогда будешь делать? Станешь приличным человеком и тоже поступишь в колледж?

– Не знаю, – задумчиво ответил он, потягивая свое питье. – Может быть.

Это было совершенно неожиданно, и мне припомнился разговор с его матерью. Что, если следующие четыре года я проведу с Лиссой в колледже и все это время он будет с нами? По-моему, Даниэлла считала, что к лету мы уже расстанемся. Я и сама так думала… и с удивлением обнаружила, какое облегчение испытываю при мысли о том, что могу остаться с ним. Сердце постоянно болело и томилось при мысли о Дмитрии, но я по-прежнему хотела, чтобы Адриан присутствовал в моей жизни.

Улыбнувшись, я накрыла его руку своей.

– Прямо не знаю, как и вести себя с тобой, если ты станешь приличным человеком.

Он поднес мою руку к губам и поцеловал.

– Что-нибудь придумаем.

От близости его губ дрожь побежала по коже. Только я хотела спросить, что он имеет в виду, как наша интерлюдия была прервана появлением… Ганса.

– Хэзевей, у нас с тобой явно разные представления о том, что такое «наказание», – заявил он, остановившись рядом с нами.

Это точно. По моим представлениям, наказание – это когда тебя порют и морят голодом. Уж конечно, возня с документами этому не соответствует.

– Вы не велели мне возвращаться после встречи с королевой.

– Но и отправляться на свидание не велел. – Он одарил меня сердитым взглядом. – Марш в архив!

– Но мне вот-вот принесут заказ!

– Обеденный перерыв через два часа.

Я постаралась сдержать раздражение. Нельзя сказать, что в последнее время меня держали на черством хлебе и воде, но еда рабочих была не намного лучше. И как назло, вернулась наша официантка с заказом. Не успела она поставить тарелку, как я схватила сэндвич и завернула его в салфетку.

– Можно взять с собой?

– Если успеешь съесть по дороге, – с издевкой ответил он, поскольку архив находился довольно близко. Ясное дело, он недооценил мою способность поглощать еду.

Под осуждающим взглядом Ганса я на прощание поцеловала Адриана и глазами дала понять, что мы продолжим разговор позже. Он улыбнулся мне довольной, понимающей улыбкой, и мы с Гансом ушли. Я, естественно, сумела умять сэндвич до того, как мы вернулись в офис стражей, хотя следующие полчаса меня слегка подташнивало.