Оковы Души

Кессон Рел сделал шаг назад, широко открыв глаза. Его взор метался между туманом душ и драконом.

— Что ты сделал?

Фурлинастис услышал в голосе теурга страх и понял, что Айнон не солгал.

Кессон Рел начал произносить заклинание.

— Освободил себя, теург, — ответил Фурлинастис, надеясь, что это так.

Связывание душ все еще не давало ему причинять вред теургу, и дракон мог лишь сидеть, надеяться и ждать.

От тела жреца протянулось облако душ, протянулось вдоль тела Фурлинастиса и слилось с вечно окружающими его тенями.

И в тот же миг по чешуе прошел разряд, дрожь силы. Чешуйки начали жечься, ползти по плоти. Мрак забурлил вокруг него. Дракону казалось, что под его чешуей ползут миллионы насекомых, царапают плоть, жалят кожу.

Голос Кессона Рела сорвался, прежде чем он закончил заклинание.

— Дракон, остановись! — завопил теург. — Остановись!

Но Фурлинастис не мог остановиться.

Дракон подпрыгнул в воздух, кружась, корчась и рыча. Души толпились на нем, покрывали Фурлинастиса. Он зашипел от муки, когда жрецы вгрызлись в его сущность. Казалось, что в его глаза вонзились кинжалы.

— Айнон Дес, ты предал меня! — проревел дракон.

А затем он понял, что ошибся.

Духи жрецов, всех восьми, проникли в его душу, избороздили суть, пока не нашли частичку души Кессона Рела, которой теург сковал Фурлинастиса. И внутри началась битва, незримая война, которую дракон ощущал, но не мог видеть.

Они сшиблись, словно враждующие армии. Фурлинастис плохо слышал бой, словно он кипел очень далеко. Разряды духовной энергии вырывались из покрова теней. Далекие крики звенели в ушах. Фурлинастис чувствовал, как наложенные теургом оковы души слабеют, словно кто-то выдирает из дракона проникшего в самые дальние уголки плоти паразита.

Он ощутил, как цепи его воли треснули, и освободился от связывания души. Битва стихла, хотя Фурлинастис все еще чувствовал напряжение.

И разум дракона сразу обратился к мести. Он прекратил корчиться и обратил глаза на землю, высматривая в болоте Кессона Рела, принюхиваясь, чтобы учуять в воздухе его запах…

Ничего. Кессон Рел удрал.

«Не тебе выпадет убить его,» — подумал дракон, вспоминая слова Айнона.

Тяжело дыша, Фурлинастис опустился на каменный алтарь и вцепился в него когтями. Забил крыльями, взлетел и бросил жертвенник в болото. Он пропал в темных водах.

Дракон сел на сухом участке земли. И задумался.

Провидец принес в жертву своих братьев и в своем теле переместил их души в болото. Перед смертью жрец сотворил собственные чары, чтобы противостоять наложенным Кессону Релу, и для снятия связывания теурга потребовалась сила восьми душ.

«Но почему?»

Фурлинастис посмотрел на свое отражение в неподвижном пруду и вгляделся в покров теней. Они кружили вокруг, и в извивах дракон видел лица, тела. Он понял все и содрогнулся: души жрецов были связаны с ним. Фурлинастис стал их вместилищем.

— Зачем?

В тенях появилось лицо, размытое, но видное в отражении на поверхности пруда: Айнон Дес.

— Дракон, его душа тоже осталась, — голос был едва слышен. — Мы держим ее в узде: мы можем прямо вредить ему не больше, чем он может нам. Мы стали пленниками, чтобы ты мог стать свободным.

Фурлинастис обдумал эту новость.

— Помни о своей клятве, — сказал Айнон, — всех нас освободят двое, которые придут.

И с этими словами лицо скрылось в окутавших тело дракона тенях.

Фурлинастис нахмурился. Воля вновь принадлежала ему, но он задолжал ее жрецам. Тени вокруг него были полем духовной битвы и останутся такими…

«Как долго?»

Он понял ответ, как только задал себе вопрос: до тех пор, пока Первый и Второй Повелителя Теней не найдут Кессона Рела и не убьют его.

Ждать придется долго.