Оковы призрачных вод (СИ)

Миссис Паттерсон вновь нестерпимо захотелось вмазать как следует по его наглой голубоглазой роже.

— Убирайся на хрен, Кен! Ты что же, думал, что я вспомню, как весело было с тобой трахаться и впущу тебя обратно? После того, как ты сбежал к какой-то старой грымзе с моими деньгами и восемь лет не показывался?

— Ну, Роуз, вдруг меня замучила совесть, и я решил вернуть тебе твои четыреста баксов? Открой, пожалуйста.

Смеется. Говнюк паршивый.

— Шуруй отсюда, засранец, или я позову полицию!

Роуз бросила трубку. Каков наглец! Четыреста баксов! Она была уверена, что в тот день выписала ему чек на четыре тысячи, а не каких-то там четыреста баксов. А он, конечно же, только того и ждал.

Дверь внизу скрипнула и на лестнице послышались уверенные шаги. Миссис Паттерсон бросило в холодный пот. Как? Ледяными пальцами она снова схватилась за трубку телефона, тот тут же разразился новой трелью.

— И что же ты скажешь полиции, Рози? Только не говори мне, что тебя тоже замучила совесть и ты решила пролить немного света на историю внезапной смерти маленькой мисс Уоллис. Что-то мне не верится.

Роуз завопила и швырнула телефон на пол, как будто тот был гремучей змеей.

— Ты ничего не знаешь про мисс Уоллис! Маленькая сучка сдохла, потому что у нее было слабое сердце, это все засвидетельствовали!

Дверная ручка повернулась, в глаза на мгновение ударил яркий свет из веранды.

— И так удачно ее слабенькое сердечко подвело ее как раз, когда мистер Уоллис уже готовился отписать ей две трети своего состояния по завещанию! — холодно ухмыльнулся светловолосый призрак, явившийся ей из прошлого.

Правда призрак, что ли? Он почти не изменился за эти восемь лет, даже как будто помолодел. И держаться стал как-то по-другому. Только от дурной привычки одеваться как грязный хиппи так и не избавился.

— Как ты сюда вошел?

— Через дверь, — невинно пожал плечами он. — У тебя не заперто.

Роуз была абсолютно уверена, что это не так, она не могла оставить дверь открытой на ночь. Все это смахивало на дешевый триллер. Да-да-да, именно дешевый триллер, малобюджетный трешак.

Незваный гость раздосадовано цокнул языком, окинул взглядом комнату и без стеснения вошел внутрь, на ходу разворачивая что-то, упакованное в шуршащую фольгу.

— Напрасно ты так со мной, мармеладинка. Смотри какие гостинцы я для тебя припас. Высший сорт, не мусор какой!

Он опустил на столик перед Роуз темную плитку, цветом похожую на горький шоколад. Унций десять, не меньше.

— Я этим больше не увлекаюсь, Кен.

— Неужели? Ну вот, а я так старался. Это из Афганистана, превосходный чарс. Помнишь, как мы с тобой раскурили кубик марокканского? Ты была такая веселая в тот день! А уж говорливая какая! Даже рассказала мне про мисс Лиззи — я-то ведь ее живой и не видел. Сколько, говоришь, ей было? Шесть? Или пять?

— Тебе все приглючилось, н-нарик тупой! — дрогнувшим голосом проговорила миссис Паттерсон.

Он ничего не докажет. Прошло так много лет, и у него не может быть никаких улик. Мало ли что она ляпнула по укурке?

Ее бывший любовник обошел кресло, в котором сидела Роуз, и положил ладони ей на плечи. От него веяло каким-то противоестественным холодом. «Вампир!» — метнулось в помутневшем сознании Роуз. Она быстро перевела взгляд на огромное зеркало туалетного столика: отражение наличествовало. Кен Дениэлс, бесстыжий жиголо и форменная шлюха мужского пола, усмехался вполне материальной усмешкой, стоя у нее за спиной.

— Я и не собираюсь никому ничего доказывать, Рози. Поверь, сладенькая, все останется между нами.

— Ты пришел меня шантажировать? — догадалась миссис Паттерсон.

Неужели она сказала это вслух, про «ничего не докажет»?

— Что ты! Это же не моя профессия! — В его руке блеснуло что-то металлическое, но на нож это не походило. Просто серебряная цепочка. Еще один подарок, что ли? Голос продолжал звучать умиротворяюще: — Все, чего я хочу — это чтобы ты покинула мир точно так же, как твоя маленькая падчерица.

Роуз даже не сразу поняла, что именно он сказал.

— Ты свихнулся? Я не убивала Лизу, она была мне как дочка! Я в ней… души не чаяла!

— Ну так и я не буду тебя убивать, мармеладик. Все случится как-то само собой. Ты просто ляжешь в свою мягонькую постельку, накроешь свое ухоженное личико подушкой и тихонько задохнешься. Я тебя и пальцем не трону. Обещаю, Роуз.

Болонки выли. Попугай, наверное, сдохнет с голоду. Киэнн распахнул высокую клетку и открыл окно. Прибьется к кому-нибудь. Птичка редкая, дорогая, на улице не оставят. Еще раз приподнял край подушки и удовлетворенно улыбнулся. Спи спокойно, мармеладка Рози. Пусть тебе приснятся конопляные поля Марокко.

***