Оковы прошлого. Книга вторая

- Выяснение личности Альфы поможет не только мне, но и вам, - он слегка склоняет голову, давая понять, что Сэди была права в своих выводах. - Иначе зачем бы я предложил это, если бы оно не принесло мне пользы? Каждый человек на этой планете думает только о себе. В нашей человеческой природе преследовать только личные цели.

- Так, ладно, - я вмешиваюсь в разговор. - Я устал от этой /канители. У вас есть что-нибудь полезное для нас, или это просто уловка, чтобы выведать информацию для себя? Я в одном шаге от того, чтобы позволить своему напарнику арестовать вас за препятствование нашему расследованию.

Он бросает на меня свирепый взгляд. Этот парень явно не любит, когда ему угрожают, а Сэди приперла его к стенке.

- А если я скажу вам, что, возможно, знаю, где Альфа будет завтра ночью?

Это заставляет меня подняться с дивана. Я подхожу к нему со сжатыми кулаками.

- Я бы сказал, что у вас осталось меньше минуты.

Сэди касается моей руки, и я останавливаюсь. Но если то, что он знает, может поставить под удар Эйвери... тогда я получу эту информацию. Так или иначе.

Ларкин обменивается взглядом с Алексис, и та кивает, поощряя его. Я не понимаю характер его взаимоотношений с ассистенткой, и пока мысленно откладываю это до следующего раза.

- Я знаю, где будет Альфа завтра вечером, - говорит Ларкин, расправляя плечи. - Существует одно маленькое окошко возможностей для всех нас, чтобы получить то, что мы хотим. И мы сделаем это по-моему... - он переводит взгляд с Сэди на меня, - потому что я не хочу, чтобы ФБР или ваша неуклюжая оперативная группа все испортили.

Это было впервые, когда я увидел его истинное лицо. Самодовольный ублюдок. Я улыбаюсь. С этим уже можно работать.

Глава 8

Кроличья нора

Эйвери

Криминалистическая лаборатория превратилась во что-то вроде Алькатраса. Были усилены основные меры безопасности, гарантирующие, что никто, кроме лаборантов и сотрудников правоохранительных органов, не получит доступ на территорию. Офицеры стоят на страже у входа, требуя регистрацию от всех техников и стажеров, а затем сверяются с базами данных.

Но усиление заключалось не только в выставленной охране, но и в постоянном наблюдении за лабораторией.

Это сильно нервирует. Я чувствую себя в ловушке. Как крыса в колесе, круг за кругом, просто ожидая, когда один из моих протеже бросит палку, чтобы поставить мне подножку. А затем весь этот спектакль прекратится.

Честно говоря, я почти рада, что это может закончиться. Усталость начинает играть с моим разумом. И работа сопровождается паранойей. Я подвергаю сомнению каждый взгляд и каждое слово, исходящие от моих сотрудников. Что заставляет меня совершать промахи.

И, конечно, хотя дополнительные средства безопасности обеспечивают сохранность моей лаборатории, это также отражается и на персонале. С момента вчерашнего происшествия... Нет, даже не так. С того момента, как меня в первый раз похитил Вэллс, весь наш отдел пронизан тонкой нитью страха.

Даже учитывая то, насколько каждый из сотрудников был внимателен и определенно заметил изменившуюся атмосферу в лаборатории, никто не говорит на эту тему. Но это заметно по их натянутым и добрым улыбкам. Они либо ненавидят цензуру так же сильно, как и я, либо вообще хотят уйти.

Они работали бок о бок с убийцей-садистом в течение нескольких месяцев... Я не могу винить их за то, что они хотят убраться подальше из этого сумасшедшего дома.

Кроме того, когда ФБР представил - довольно ненавязчиво - свою специальную команду судмедэкспертов, мы оказались в стороне. И превратились просто в дополнительные руки. Я даже не знаю, почему меня вызвали на первое место преступления сегодня, разве только для того, чтобы проверить меня. Проанализировать мою реакцию на жертву, одетую в мой медицинский халат.

Или это просто моя разыгравшаяся паранойя.

Теперь же медицинский халат идентифицирован как принадлежащий мне. Специальный судмедэксперт Обри Полсен указал на это всего несколько минут назад. Затем он принялся отчитывать меня перед моей же собственной лабораторией, требуя в не самой деликатной манере, чтобы я взяла выходной.

Но я никуда не уйду, пока не привезут двух других жертв. Я должна знать, есть ли на них какое-либо послание для меня. Знать, вернется ли все это ко мне и к моей роли в избавлении от Вэллса.

Человек в маске знал, что я сделала, и он угрожал раскрыть эту информацию перед общественностью. Сбежав и расстроив его планы, какую бы ужасную судьбу он мне ни уготовил, я привела механизм в действие.

Как он собирается раскрыть мой секрет?

Я прижимаю ладони к тележке для вскрытия. Холодная сталь помогает выровнять дыхание. По правде говоря, я запустила процесс в тот момент, когда посмотрела Сэди в глаза и пожелала смерти своему похитителю. Как только это стало реальностью, пути назад уже не было. Эта искаженная и уродливая реальность – моя награда, и как только мир обо всем узнает, я больше не буду бояться за свою жизнь. Разве физическая смерть меньшее наказание, чем уничтожение моей карьеры и репутации? Мне противно сравнивать такие вещи.