Оковы прошлого. Книга вторая

Смерть или тюрьма? Мне бы не хотелось выбирать между ними.

Двойные двери распахиваются с громким стуком, и я вздрагиваю. Мои тяжелые думы отодвигаются в сторону, пока я готовлюсь. Я вытираю руки о пальто, пока помощники подкатывают тележку с телом к центру лаборатории.

Доктор Полсен опускает руку на мое плечо, и я едва не отскакиваю от его прикосновения.

- Расслабьтесь, - говорит он, но убирает руку. - Я просто повторю свои слова о том, чтобы вы взяли выходной, доктор Джонсон, - его светло-серые глаза и поразительно красивое лицо опускаются в раздумье. - Вам необязательно быть здесь для этого.

Я начинаю злиться. Я должна быть здесь, потому что это моя лаборатория.

- Я ценю вашу заботу, доктор Полсен, - я достаю из кармана пару перчаток. - Но уверена, будь вы на моем месте, то захотели бы присутствовать в собственной лаборатории во время вскрытия.

Его губы изгибаются в легкой улыбке.

- Разумеется. И, пожалуйста, зовите меня Обри. Никаких формальностей среди коллег, верно?

Я делаю напряженный вдох, соглашаясь кивком.

- Эйвери. Идет. Спасибо.

Мимолетная дружеская атмосфера вскоре рассеивается, когда появляется второе тело, завершая подсчет жертв на трех трупах. Обри ведет себя весьма любезно, расписываясь в бумагах о доставке, пока я размеренными шагами направляюсь ко второй жертве.

После того как я закончила осмотр первой, задокументировав жестокие действия, которым та подверглась, я чувствую, что готова принять следующий вызов. Однако я не готова к густой желчи, которая обжигает горло от ядовитого запаха, исходящего от тела.

Я расстегиваю молнию на белом мешке для трупов и подавляю вздох.

Ее расчленили.

У этой жертвы все еще есть кожа, но ее внутренности выпотрошены. Торс рассечен, прямо через грудную полость и вниз к тазовым костям. Ее разрезали ровно посередине, как переспевший арбуз.

Как долго она оставалась в живых после этих пыток?

Я отвожу взгляд, ненавидя себя за то, что скоро найду ответ на этот вопрос.

Обри начинает записывать данные по жертве, переходя прямо к гротескным фактам о причине ее смерти. Я слушаю, как он подробно описывает каждый удаленный орган и перечисляет несколько остатков ее кишок и внутренностей, которые вывались за пределы стенок брюшины.

- Флоре Портер было двадцать лет и...

- Что?

Его взгляд метнулся ко мне, вынуждая прервать осмотр тела. С щелчком он ставит на паузу запись диктофона.

– Какие-то проблемы, Эйвери?

Да, черт возьми, есть одна.

- Откуда ты знаешь ее имя?

Его рот сжимается в тонкую линию, а плечи напрягаются.

- ФБР довольно быстро реагирует на идентификацию жертв. Я полагаю, один из ваших офицеров уже отправлен связаться с ближайшими родственниками жертвы.

Я вдыхаю затхлый запах разложения.

- А что по поводу остальных? - Где было ФБР с его обширными, современными базами данных, когда я искала сведения по самой первой жертве? Если бы у нас была эта информация до того, как меня похитили... Нет. Я не могу пойти туда. Ничто не помешало бы мистеру АК Галстуку заполучить то, что он хотел. Наркотик. И это нас возвращает к лекарству, и, Боже, в моей лаборатории сейчас стоит медэксперт ФБР, окруженный доказательствами существования препарата, который скоро свяжет факты воедино.

Куинн. Ты нужен мне.

И тогда я поняла. Нащупала связь. Инициалы АК на нашивке галстука... А. Кинг. Участник форума.

Я не могу винить в этой оплошности усталость, я отказываюсь это принимать. Мои поиски амбры в Даркнете привели их ко мне - это моя вина. А потом этот человек каким-то образом раскрыл мою страшную тайну, чтобы использовать ее против меня и гарантировать мое сотрудничество.

- Эйвери?

Я вырываюсь из своих мыслей. Не могу позволить себе заниматься этим здесь. Я должна держать себя в руках.

- А другие жертвы? - спрашиваю я, скрывая дрожь в голосе.

- Я думаю, что мы на верном пути, - он хватает планшет и проводит пальцем по экрану. - Вита Лоран и Сидра Жирар опознаны. Родители Лоран объявили ее пропавшей без вести в Праге, но Жирар была записана, как "сбежавшая". Семья Жирар все еще пытается найти ее.

Я оглядываю лабораторию, замечая пары глаз, которые наблюдают за мной, все замерли в ожидании моей реакции. Натали прочищает горло и продолжает вводить данные по первому месту преступления и остальные следуют ее примеру. В комнате повисло напряжение.

Обри кивает головой в сторону моего кабинета, молча требуя, чтобы мы обсудили личности жертв за пределами слышимости. Но я не прячусь от своих коллег. После похищения моя жизнь превратилась в открытую книгу.

- Они иностранки, - говорю я, сдерживая нарастающую панику в голосе.

Неторопливо кивнув, Обри подтверждает мои слова:

- Да. Судя по той информации, что мы собрали, все жертвы не были гражданками США, - он нажимает на экран. – Марси Белофф была родом из Канады, до того, как поселилась в Арлингтоне. Однако она единственная местная жертва.

В моей голове начинают прокручиваться теории. Они обрушиваются на меня со сверхзвуковой скоростью. Приступ головокружения нарушает равновесие. И я хватаюсь за край стола.