Оковы прошлого

Войдя, Коля тотчас же, как и в прошлый раз, ощутил тревогу. Ему захотелось поскорее уйти, но любопытство пересилило. Он подошел к окну и внимательно рассмотрел вышитые занавеси. Брак на ткани был только на одной, в восьмидесяти сантиметрах от пола. Создавалось впечатление, что у оранжево-голубого зимородка, вышитого как раз на этом месте, сломано крыло. Коля сел на паркет и осмотрел комнату, потом его внимание снова переключилось на зимородка. Коля немного наклонил голову, посмотрел на птичку снизу и закрыл глаза. Он вспомнил: в детстве он часами разглядывал этого зимородка, сравнивал его с другими нарисованными на шторах птичками, придумывал с его участием истории и даже дал ему имя — Пиу. В то время его кроватка стояла в комнате родителей, теперь он был в этом уверен. Все-таки он был младшим ребенком, может, его оберегали и лелеяли дольше, чем остальных? Пиу был его другом, птичкой-путешественницей с раненым крылом, и именно потому, что он непохож на остальных, однажды он улетит с этой шторы далекодалеко… Выходит, Коля прятался в своих фантазиях, но знать бы от чего? Он так много думал о птичке, потому что ему было страшно.

Страх внезапно вернулся и обрушился на него, как тошнота. Вдруг в памяти всплыли искаженное лицо матери, близко-близко от его лица, чьи-то громкие нестройные голоса, боль в области шеи. Чьи-то руки сжимали его горло, он задыхался, брыкался, извивался, как червяк, которого тащат из земли.

Коля вскочил на ноги, все еще пребывая в состоянии шока и едва дыша. Кошмар, от которого он только что очнулся, не выдумка и не сон. Это случилось здесь, на этом самом месте, у шторы. Он словно со стороны услышал свой жалобный стон, переходящий в крик отчаяния, который невольно вырвался из груди.

— Что с тобой? Что случилось?

Рядом стоял Альбан. Коля не заметил, как тот вошел. Он прижался головой к плечу старшего брата, сотрясаясь от беззвучных рыданий.

— Она… Она хотела меня убить, задушить!

Крепкие руки брата обняли его, и Альбан помог ему выйти из комнаты. За их спинами щелкнул дверной замок.

— Коля, успокойся, все хорошо…

В первой попавшейся ванной Альбан побрызгал ему в лицо водой и подтолкнул к открытому окну.

— Подыши. Вот так, хорошо. Теперь тебе лучше?

Паника отступила, забрав с собой все силы. Коля отодвинулся от окна и, поежившись, сел на бортик ванны.

— Странная вещь, — хрипло проговорил он, — я привык думать, что был любимым ребенком. Ну, ты понимаешь — младший, все тебя балуют… А она хотела меня убить! Представляешь?

— Маргарита?

Альбан смотрел на брата с недоверием, он был озадачен и обеспокоен.

— Ты не забыл, о чем писал отец? В той записке, что ты нашел в бумажнике. Там была фраза: «Коля ничего об этом не помнит». Но я все вспомнил! Вспомнил, когда увидел зимородка.

Несмотря на усталость, он подробно рассказал обо всем Альбану.

— Я не пьян и ничего не придумываю, — с горечью закончил Коля. — Наверное, я был очень маленьким, когда пережил этот ужас. Он спрятался в глубинах памяти и вернулся только сегодня.

— Кто ей помешал? Папа?

— Не знаю.

— Может, поговоришь об этом с Жо?

— Не знаю, — повторил Коля.

Альбан постоял немного в раздумье, потом закрыл окно.

— Пора спускаться. Жо и Валентина уже нас ждут.

Они вышли в коридор и направились к лестнице.

—Я сниму эти шторы, — предложил Альбан. — Отдадим их кому-нибудь, и дело с концом.

Коридор первого этажа был залит солнечным светом. Возле кухни нос защекотал аппетитный аромат тушеного мяса.

— Как ты?

— Все нормально. Спасибо, что пришел.

— Ты очень громко кричал.

Лицо Альбана помрачнело, и, понизив голос, он сказал:

— Чего я не понимаю, так это какую роль в этой истории сыграл наш дед, Антуан.

— В том случае, о котором я вспомнил, он точно ни при чем. Слушай, ты можешь мне кое-что пообещать?

— Говори.

— Мы докопаемся до сути, хорошо? Будем искать, пока не узнаем правду!

До них донесся смех Валентины и Жо.

— Обещаю, — прошептал Альбан.

Когда братья вошли в кухню, Коля даже нашел в себе силы улыбнуться.

* * *

Жиль никак не мог принять решение. Взгляд его скользил по разложенным на черных бархатных квадратных подставках украшениям. Он попытался вспомнить, что именно в последнее время покупал в этом ювелирном. Сережки к годовщине, браслет на День матери и часы к предыдущему Рождеству.

— Возьму колье, — решил он.

Дороговато, но Софи будет довольна. Последние несколько дней ее настроение улучшилось, и стоит ее за это поощрить.

— Еще я хотел бы что-нибудь менее строгое, для молодой женщины.

Вот уже неделя, как он терзается вопросом, будет ли уместно сделать подарок Жюли. В принципе, в таком случае принято обходиться шампанским или шоколадом, украшение — подарок более интимный, но ему хотелось отблагодарить ее особым образом. Если бы не Жюли, ему бы ни за что не справиться с объемом работы, свалившимся на него в этом году! Каждое утро Жиль радовался, что взял ее на работу. Тем более что она была очаровательна и щедра на улыбки.

— Мне очень нравится эта серебряная цепочка, — проговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал непринужденно.