Окраина

— Таким простаком оказаться! И не денег жаль, — признавался он, — вовсе не денег… планы рухнули, на что мы теперь откроем свой журнал, на какие шиши?

Потанин сочувственно кивал:

— Да, да, журнал нам теперь действительно не на что открыть. Ну, да бог с ним, не все еще потеряно. Будем надеяться на лучшее. А деньги что… не в деньгах счастье.

Но все-таки Ядринцев долго еще жалел потерянные деньги — это ведь был весь его капитал, наследованный от матери.

3

Второе письмо Ядринцева Щукину

С.-Петербург, 20 октября 1860 г.

Добрейший Николай Семенович!

Вы, я думаю, уже давно смотрите подозрительно на мое молчание, но, клянусь честью, не виноват… Был раз в университете и, пришедши с лекции, почувствовал себя дурно и лег… Чуть было к праотцам не отправился. Теперь поправился немного и выхожу из дома прогуляться, даже был два раза у Потанина, который… теперь перешел в квартиру рядом с нашим домом. Я решил слушать выбранные лекции с естественного факультета. Но питаю надежду, когда преобразуется с нового года технологический институт, слушать и там лекции. Много я упустил за болезнью, но надеюсь догнать. Обзавелся книгами. Купил Белинского 8 томов, Пушкина, Гоголя, Майкова, Максимова, географию Сибири Гагеймейстера, Гумбольдта да учебных немного: химию, политическую экономию Милла на французском языке… Надеюсь я здесь закупить побольше книг да привезти в Сибирь. Между прочим, и полное Герценовское издание… читал здесь «Полярную звезду» за 50-е годы… «Исторический сборник» за 59-й и видел портрет Искандера, а «Колокол» не видел. Хочу его какими-нибудь судьбами выписывать.

Новость: на днях умерла старуха Александра Федоровна. Должно ожидать ей блестящую эпитафию в «Колоколе», так что ей и в гробу икнется и поперхнется русским золотом. Царю дадут знать еще через шесть дней. Он в Варшаве сочиняет что-то вроде священного союза, и потому боятся обеспокоить его императорскую особу.

Носятся слухи, что крестьянский вопрос он хочет к новому году закончить. Говорят о конституции, будто бы сочиняют в Сенате. Но я думаю, это так же сбыточно и верно, как скорбь по умершей Александре Федоровне в России.

Н. Ядринцев

P. S. Поклонитесь Наумову да гоните его сюда скорее.

4

Наконец и Наумов приехал. Сибиряки решили держаться тесным кружком. Сняли квартиру в Воронинском переулке, вполне приличную и по сходной цене — в одной комнате поселились два Николая, Наумов и Ядринцев, старые друзья, другую заняли Потанин и Куклин, а в третьей, обособленно, жил казачий офицер Федор Усов, омич, слушатель Академии генерального штаба. Офицерское положение давало ему некоторые преимущества, из всех обитателей этого дома он был самым обеспеченным и не испытывал тех мелких повседневных затруднений, которые для остальных сибиряков стали привычными. Ядринцев, Наумов, Потанин и Куклин питались вместе, не очень заботясь о разнообразии стола. Хлеб с маслом, вареный картофель, тертый сыр да квас — вот и весь обед; утром и вечером — чай с баранками либо сухарями, которые брали в кредит в соседней булочной. Случалось, что и эту норму приходилось урезать, когда возникали непредвиденные расходы. Так, однажды Потанину предложили очень ценное и редкое издание четырехтомника Ледебура «Флора России», стоившее по тем временам немалых денег… А денег не было. Он пришел расстроенный: такое издаете упустить!