Окраина

Возможно, ее любовь к музыке была причиной того, что позднее она стала начинать свои уроки математики хоровым пением «Сулико» вместо прежних песенок о том, как «далек путь до Типперери» и что «мой милый далеко за океаном». Очень «современная» учительница, умеет увлечь учеников. Впрочем, это решительно не распространяется на Франтишка, который интересует нас в первую очередь и который, помимо математики и физики, очень любит, например, географию. Здесь, вероятно, сказывается влияние приключенческих книжонок; он владеет ими совместно с Йиркой Чермаком, их у него полный отцовский чемодан, хранящийся на чердаке. Возможно, именно поэтому Франтишек так замечательно описывает Африку (в те поры она еще делилась на шесть частей: Атласские земли, Берберия, Французская Экваториальная…) и столь увлекательно рассказывает про Анды, словно прожил там всю свою коротенькую жизнь. В этом он немножко походит на живописца пана Шкаха из их деревни: рисуя Старое шоссе, тот никогда не помещает на картине кучи старых кастрюль, банок, прогоревших дымовых труб, заменяя эти детали пейзажа овечками. Франтишек прекрасно изучил Анды по Скалке — единственной возвышенности в окрестностях деревни, поднимающейся на несколько метров над уровнем свекловичных, ячменных, пшеничных и ржаных полей; а сколько ей присваивалось названий! Уаскаран, Невада, Гуандон, Чахрараян… Любовь к географии вскоре ввергла Франтишка в весьма неприятную историю. Тут, конечно, сыграли роль и те книжонки, что он читает и, одержимый духом авантюризма, по маршрутам которых непрестанно странствует. Разбудите его в полночь и попросите начертить путь от их церквушки с низенькой башенкой к золотым приискам возле Кейптауна — он, не колеблясь, моментально изобразит вам все на карте. Или просто вынет ее из своего портфеля, где хранятся если не сотни, то десятки подобных чертежей. Однако ничего такого не случалось, а случилось нечто совершенно другое, абсурдное и неожиданное. Прежде, в дешевых романах, в таких случаях употреблялось выражение «как гром среди ясного неба». У его соседа по парте (часовой и ювелирный магазин) пропали деньги, несколько сотен — сумма по тем времена огромная, невероятная в руках мальчишки. Следствие, ведомое классной руководительницей, ни к чему не привело. Как ни странно, у нее не возникло, в сущности, единственно логичного вопроса: откуда у мальчика столько денег? На такие деньги можно купить часы — но для сына торговца часами в этом, пожалуй, нет надобности, или костюм — но ребятам такого возраста костюмы покупаются обычно родителями или по крайней мере в присутствии родителей. Когда детективные способности классной руководительницы казались уже исчерпанными до дна, с парты поднялся Зима (генеральный штаб), подошел к кафедре и что-то шепнул на ухо любимому и столь «современному» педагогу.

— Говорят, вы любите путешествовать? — тотчас обратилась учительница к удивленному Франтишку.

Если б он не ощущал вокруг себя холодную, тихую, подстерегающую и выжидающую враждебность, то, вероятно, весело улыбнулся бы. (После этого случая он стал скуп на веселые улыбки.)

— Пока что вы путешествовали только пальцем по карте, но, может, хотите попробовать и по-настоящему?

«Что-то ничего не понимаю», — ответил бы Франтишек, если б прочитал к тому времени столь прелестные в своей топорности переводы русских классиков, с какими он ознакомился впоследствии по серо-розовым томикам «Русской библиотеки»{17}.

— Быть может, вам понадобились деньги для небольшой прогулки в ваши Кордильеры?

Но так как и эта тонкая ирония не подвигла Франтишка на полное признание — ему, к сожалению, даже не разъяснили, что признание является смягчающим обстоятельством, — то в конце концов учительница — о ужас! — привлекла себе в помощь законоучителя.

Рослый господин в черном прямо-таки гипнотизирует класс, придав событию неожиданно трагический тон. Священник, не правда ли, появляется ведь и на похоронах… Неторопливо, тихим голосом он проводит тест, без сомнения свидетельствующий о его познаниях в области психологии. К несчастью, он тоже допускает просчет.

— Все закройте глаза. Один из вас похитил деньги. Тот, кто это сделал, пусть откроет глаза.

Полное фиаско. Священник понял это в ту же секунду. С широко раскрытыми глазами стоит рядом с ним классная руководительница. Законоучитель шепотом попросил ее удалиться. И как-то сразу стало видно, что вся эта комедия перестала ему нравиться. Он подозвал Франтишка. Сам сел за кафедру — близорукие глаза безмерно увеличены стеклами очков, — шепотом сказал:

— Представьте, что вы у меня в исповедальне.

Никакого эффекта.

— Вы ведь… гм… из бедной семьи, у вас нет многого, что есть у ваших товарищей. Быть может, вам хочется, ну, не знаю — например, сходить с ними в кино. Я могу вас понять…