Окровавленные руки (ЛП)

Мои мысли терзали меня, когда я терла пол, задаваясь вопросом, будет ли у меня когда-нибудь действительно выбор, когда речь идет о Маттео. Очевидно, что выбора с малышкой не было. Он приближался независимо от того, был я к этому готова или нет.

А если бы я решила, что не хочу выходить замуж за Маттео? Не хотела растить нашего ребенка вместе?

Я знала, что он снова отнимет мой выбор. Он ясно дал понять, что сделает все возможное, чтобы я стала его во всех смыслах этого слова.

Разве это действительно считалось бы наличием выбора, если бы я потеряла возможность выбирать, если бы принял неправильное решение?

Я так не думала, и эта мысль мучила меня.

Могу ли я воспитать ребенка с бандитом? Смогу ли я вырастить ребенка в таком опасном мире, как тот, в котором обитал Маттео, где я не могу покинуть поместье без телохранителя в целях безопасности?

Это казалось невозможным. Это была не та жизнь, которую я хотела для своего ребенка, и как бы я ни любила Маттео, жизнь моего ребенка должна была быть самым важным соображением.

Но единственный способ защитить ребенка от врагов Маттео — покинуть Чикаго и навсегда разорвать все связи с Маттео. Никто никогда не мог знать, что у него есть ребенок.

И от этого у меня болело сердце.

Хлопнувшие снаружи дверцы машины заставили Шрама обратить внимание, и он тут же насторожился.

— Позвони Маттео, — приказал он, когда загрохотало еще больше машин. Я схватила свой мобильный и быстро набрала номер Маттео, пока Шрам вытаскивал пистолет из кобуры. Мои пальцы дрожали, но я набрала его как можно быстрее.

— Ложись, Айвори. — прошептал Шрам, подходя к окну, чтобы выглянуть наружу.

— Ангел? — сказал Маттео по телефону.

— Маттео, здесь люди… — начал я, но Шрам выхватил трубку.

— Адриан и около дюжины мужчин снаружи. Айвори выходит через заднюю дверь, — рявкнул он, возвращая мне телефон.

— Иди, Айвори. Не опускай голову, но, черт возьми, беги. — крикнул в трубку голос Маттео, но я в ужасе уставилась на Шрама.

— Я не оставлю тебя! — Я протестовала.

— Да, ты оставишь меня, — объявил он, деликатно касаясь рукой моего живота. — Иди, Айвори, — прошептал он, подталкивая меня к заднему коридору, который вел к задней части моего дома. Я поспешила, опустив голову, чтобы никто не увидел меня через окна. звук голоса Маттео, зовущего меня, и я поднес его к уху.

— Тео, — прошептала я, когда от ужаса на меня упала первая слеза.

— Блядь, милая моя . Мы уже в пути. Просто убирайся оттуда.

— Я люблю тебя. Мне жаль. Мне очень жаль, — прошептала я, ударяя о заднюю дверь.

— Не смей. Я люблю тебя, Ангел. Я иду за тобой и больше никогда не упущу тебя из виду, ты меня поняла?

Дверь с грохотом распахнулась, звук ее разнесся по всему дому. Я была у задней двери, когда донесся крик, сопровождаемый выстрелами.

— Блядь! Айвори! — крикнул Маттео, но я не ответил.

Со слезами, текущими по моему лицу, я встала и побежала через двор.

— Я получил ее! — крикнул мужской голос, и я зарыдала.

Вес ударил меня в бок, и я отлетела в сторону и приземлилась на спину, сжав руки вокруг живота в защитном жесте.

— Маттео! — воскликнула я, потянувшись за телефоном, который уронил.

Мужская рука потянулась вниз, отрывая его от земли, и я проследила за ним, чтобы посмотреть в безумные темные глаза Адриана. —

До свидания, Маттео. — Он усмехнулся, бросил телефон на землю и топнул по нему, пока тот не захрустел, и связь не прервалась. Я в ужасе уставилась на него. — Здравствуй, красавица. Рад тебя видеть здесь. — Я начала вставать, осторожно вставая на колени и глядя на него.

— Адриан, что ты делаешь? — спросила я, а затем он обхватил меня рукой за плечо и потащил через двор.

— На помощь! — Я закричала.

Он не сделал попытки остановить меня. Казалось, его не волновало, что кто-то мог услышать шум. Он торопил меня по дому, потому что там был один человек, с которым я знала, что он не захочет встретиться лицом к лицу.

Маттео.

Боже, что, если я больше никогда его не увижу?

В моей гостиной были разбросаны тела, и одного вида неподвижно лежащего среди них Шрама было достаточно, чтобы я рухнула, несмотря на его хватку. Я едва коснулась пальцами его лица, дрожа при виде всей крови, покрывающей его грудь. — Шрам? — спросила я, надеясь, что он проснется и просто посмотрит на меня.

— Нет. Нет, пожалуйста, — умоляла я, отбиваясь от рук Адриана, когда они обнимали меня за талию.

— Нет! Отпусти меня! — закричала я, извиваясь, чтобы вцепиться ему в лицо. Когда гвоздь проткнул кожу его щеки, эти глаза потемнели, и я застыла в ужасе. Я даже не видела кулак, который он направил мне в висок.

Все, что я знала, это внезапный взрыв боли.

Тридцать вторая

Маттео

Моя кровь гудела в ушах, заглушая крики Лино, кричащего на меня с водительского места, когда он проезжал сквозь пробки. Мои мужские внедорожники окружили нас, мчась за единственное, что имело значение в моей жизни.

Мой ангел и мой нерожденный ребенок.

В руках этого чертова садистского куска дерьма.

Я никогда не должен был позволять ей покидать поместье. Я никогда не должен был прикасаться к ней.