Читаем Окруженец полностью

И я направился туда. На месте все оказалось гораздо сложнее. К железнодорожному мосту подходы были совсем открытые, и охранялся он достаточно серьезно. Автомобильный мост находился метрах в двухстах, вот за него можно ухватиться и принести немцам охапку неприятностей. Я осторожно подкрался к объекту. Осмотревшись на месте, я решил, что уничтожить мост можно, да и нужно. Но для этого мне надо переправиться на другой берег. Я стал пробираться ниже по течению, чтобы найти подходящее для переправы место. Да и надо было скрыться от глаз охраны. Речка хоть и неширокая, всего-то метров десять или чуть больше, но глубина ее неизвестна, и форсировать ее придется вплавь. Вообще-то, так делать нежелательно, но лодку здесь вряд ли найдешь. Поэтому я решил поискать брод, и через некоторое время заметил что-то вроде речного переката. Тут явно был брод, потому что на обоих берегах виднелось что-то похожее на тропинки. Здесь я и решил перебираться, взял свой мешок, затолкал в него все имущество, поставил на голову и вошел в реку. А водичка-то оказалась холодной, но сначала все было нормально, и она не доходила даже до колен. Но метра за четыре до противоположного берега я вдруг оступился, меня потянуло в сторону, и я провалился в какую-то яму. Хорошо, что она оказалась неглубокой, всего по грудь. Да и равновесия я не потерял и сумел удержать мешок на голове. Так что вооружение мое не пострадало от воды, а вот самому нужно сушиться, и чем быстрее, тем лучше. Пришлось искать подходящее место, в стороне от любопытных глаз. Погода стояла солнечная, и к вечеру моя одежда высохла. А, между прочим, это и хорошо, что я искупался. Сам помылся, и одежда немного постиралась. Так что, парень я сейчас был хоть куда. Хоть в далекое детство, хоть в Красную Армию!

Но надо выбираться поближе к мосту. Опытным глазом я окинул местность и, главное, смотрел поверху, выбирая что-нибудь повыше. Ничего подобного здесь не росло, а были только ивовые кусты, да ольховый подрост высотой три-четыре метра. Так что угнездиться мне было негде. Кусты эти заканчивались метров за двадцать от моста, но были достаточно густые и вполне прилично меня прикрывали. Мне помогла еще и форма, которую выдали в партизанском отряде Медведя, она была достаточно новой и казалась незаметной на фоне листвы. Наблюдать отсюда можно и без бинокля, и вот, что я увидел. У берегов мост охраняли по двое часовых. У каждой пары по мотоциклу без коляски. Смена приезжала через три часа, тоже на мотоциклах. Часовые в парах менялись через полчаса, один отдыхает, второй охраняет. Для этого на обоих берегах сколочены какие-то хибары, чуть больше деревенского туалета. Такая вот диспозиция у оккупантов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза