Окутанная тьмой (СИ)

-Ангельская мразь, – Эми зажмурила глаза, когда вокруг вновь вспыхнул черный огонь, Амэтерэзу испуганно отшатнулась, будто переживая за свои белоснежные крылышки. Демон застыла, странно, уже с испугом посмотрев на блондинку перед собой и, наконец, увидев в ней настоящего сильного врага. Эта падшая мразь подохнет именно от руки Хартфелии, нет ей спасения. Она подохнет за все удары, нанесенные ею Венди, за все гадкие ухмылки, за все мерзкие фразы. Она сгорит в ее огне. – Именем самой Смерти, именем меня падшей, я приговариваю тебя к сожжению, – не своим голосом говорила Люси, будто ее тело не принадлежит ей, будто кто-то чужой влез в ее голову и нашептал эти странные слова, которые она не знала раньше. Позади демона появился черный крест и через секунду она, барахтаясь и крича сорванным голосом проклятья, была распята. Огонь с каждым ее криком приближался, отражаясь в черных, как эта ночь, глазах. – Ответь за все свои поступки перед Смертью, – огонь охватил крест, быстро перебираясь на тело демона, сжигая ее заживо. Хартфилия безразлично смотрела на это зрелище, не чувствуя ничего странного или необычного. Этот демон позволила себе слишком много, чувство жалости больше не тронуло сердце блондинки. Амэтерэзу, все еще стоя подальше от огня, шумно сглатывала, испуганно смотрела на все происходящее, тяжело дышала. Похоже, она впервые испытывает такой страх перед демоном.

-Люси! – только испуганный крик Эми привел девушку в чувства. Она обернулась, лицо бессознательной Марвелл было белее снега, и только засохшая на ее губах кровь придавала ей какую-то красочность. – Люси, она замерзает, ее руки уже холодные, – сквозь слезы проговорила аловолосая, роняя слезы и беря руки Венди в свои, просто пытаясь их отогреть. Люси, будто на ватных ногах направилась к ним, покачиваясь их стороны в сторону, вся ее сила – ее ненависть испарилась. Хартфилию уже не волновал демон, горящий в ее огне, кричащий ей вдогонку все известные проклятья. Ее не волновала предательница Амэтерэзу, которая не соизволила придти и помочь двум малышкам – ее малышкам, которых она уже клялась столько раз защищать. Перед ее глазами была только Марвелл. Бледная, замерзшая малышка, которую сейчас нужно согреть любой ценой. Маленькая, уверенная, храбрая, сильная Венди. Люси ни за что не позволит ей отвечать за свои грехи, за них она ответит сама, когда придет время. – Люси, сзади! – вдруг завизжала Эми, тыкая окровавленным пальцем во что-то позади, но Хартфилия даже не обернулась. Тяжело дыша, еще в силах двигаться, но уже не кричать, за ней вся в огне бежала демон, видимо, надеясь, что ей удастся забрать ее с собой. Одежда ее вся горела, плавилась, как и кожа, чернея, уже доходя до таких же темных костей. «Гнилая снаружи – гнилая изнутри». Когда демон пролетела рядом, Люси, прикрыв глаза, призвала косу. Один взмах, лезвие рассекло воздух – обезглавленное тело демона упало на колени, а после и на землю, рухнув с глухим шумом, оставаясь догорать дотла. Сожаления не было, девушка смотрела на тело безразличными красными глазами. По лезвию косы стекала вязкая, черная кровь, в этот момент уголки губ криво приподнялись. Свое задание она выполнила.

-Прости меня, малышка, – руки Хартфилии предательски дрожали, когда она расстегивала замок на куртке девочки и поднимала ее кофту. Чуткий слух все еще улавливал биение сердца – тихое, слабое, но оно было. «Сильная и храбрая…глупая Марвелл». Ничего острого под руками не оказалось, а Эми просто напросто забыла про свой кинжал. Пришлось расцарапывать кожу на руке собственными когтями, не щадя себя – нужна была кровь. Пальцами Хартфилия опять выводила на плоском животе девочки знак, но уже не такой как на тренировках. Круг, а в нем пятиконечная звезда со странными иероглифами в промежутках. Еще раз посмотрев в это измученное личико, Люси вздохнула и, не сомневаясь, приложила пальцы к этим надписям. Знак, как и прежде, вспыхнул алым цветом и вскоре погас, буквально впитываясь под кожу Марвелл.

-С ней все хорошо? – издали, все еще не решаясь подойти ближе, подала голос Амэтерэзу. Воспоминание о ее предательстве вновь пробудило в Люси ненависть. Ярость начала возрастать и крепнуть по отношению к этому ангелу. Да как вообще она смеет спрашивать о Венди после того, как сама лично бросила их обеих на произвол судьбы? А еще говорила, что достойный своего имени ангел, что чиста перед всеми – такая же «грязная», как и остальные, а может даже и хуже.