Олег. Путь к себе

– Трудно сказать. Место это древнее. Монастырь наш начал строить отец Окимий лет пятьдесят назад на месте заброшенном, но в древности там находилось святилище. Потому и место Священным Синодом было выбрано именно здесь, как святое, намоленное. Мы предполагаем, что само древнее христианское святилище было воздвигнуто на месте языческого капища, а в нижнем склепе находятся первые захоронения, и именно на том месте, где до этого язычники сжигали тела своих покойников. Мы полностью не исследовали склеп, ограничились только зажжением лампад и проведением годового поминовения усопших у захоронений рядом со входом. Дальше идёт извилистый коридор вглубь горы, туда мы не стали продолжать захоронения, наши братья находили последнее упокоение своим телам на верхних ярусах склепа. У нас есть схема нижнего склепа. Я сейчас вышлю тебе копию.

Через минуту раздался сигнал полученной почты, я вывел на экран и распечатал схему нижнего склепа.

– Получил, отец Ануфрий, спасибо. Я вас понял. И всё-таки я думаю, что это какое-то природное явление: газ или радиация, которые с годами накопились и просачиваются наверх, вызывая галлюцинации.

– Всё может быть. Всё может быть, – отец Ануфрий задумчиво посмотрел на меня, – сам-то как? Готов?

– Если уж так вышло, то, что ж, схожу, посмотрю. Хотя я не специалист. Тут нужно, наверное, специальное снаряжение, оборудование. Разрешено ли мне будет взять их с собой?

– Конечно! Никто не может запретить тебе подготовиться, как ты считаешь нужным. Сколько нужно тебе времени, чтобы подготовится? Если необходимо, то монастырь готов сам закупить всё, что нужно. Об очистительном обряде я тебе расскажу в тот день, когда ты будешь готов спуститься вниз. И главное, брат Олаф, это дело добровольное! Оно может быть чрезвычайно опасным. Никто, слышишь, никто не вправе требовать от тебя его исполнения, и никто не вправе упрекнуть тебя, если ты откажешься. Будешь, как обычно, продолжать дело отца Окимия в обсерватории. Это тоже, знаешь, великое дело и не каждый сможет.

– Я знаю, отец Ануфрий, не переживайте, я добровольно. И потом отец Окимий верил в меня, я хочу оправдать. Доказать всем, что он не ошибся во мне, – я смутился, мне вдруг показалось лишним и не нужным в такой момент говорить о своих чувствах, и я продолжал, стараясь держаться по-деловому, – думаю, несколько дней мне хватит. Изучу возможные опасности здешних гор, закажу нужное оборудование и буду готов.

– Вот и хорошо! Изучай. Сразу сообщи мне, какое оборудование нужно, чтобы мы заказали. Спаси, Господь, – отец Ануфрий благословил меня, и отключился.

***

После разговора с отцом Ануфрием остаток дня и весь следующий день я изучал таинственные и опасные явления, которые регистрировались за всё время существования Уральских гор. Материал, выданный поисковой программой, был настолько разнообразен и велик, что первые несколько минут я только растеряно просматривал бесконечные списки информационных ссылок. Изучить, да что там, просто прочитать всё это за столь короткое время было нереально. Я кое-как определился с объёмом, исключив все байки и легенды. Возможно, именно в них и могло встретиться что-то похожее на то, что я ищу, но из-за отсутствия информации о том, как с этим бороться, посчитал их для себя бесполезными и остановился на описании природных и техногенных явлений.

Впрочем, ничего ужасного или таинственного в описании Уральских гор и их пещер я не нашёл. Обычные пещеры на Урале чаще всего горизонтальные или наклонные, неглубокие. Исследовать самую большую из них можно часов за десять. И к тому же у меня есть схема.

Я развернул её, прижав края книгами, и принялся внимательно рассматривать. Извилистый коридор полтора – два метра высотой и метр – полтора шириной, по обеим сторонам которого, как было отмечено, прорыты ниши, где должны были находиться гробы с телами усопших. Всего три ниши справа и три слева, друг напротив друга. Проход между ними метров двадцать, а затем очередной поворот. Дальше схема обрывалась.