Оленья кавалерия или смерть от кота своего…

К концу царствования Петра I далеко на западе русская армия с успехом воевала против шведов или персов, зато в самом дальнем северо-восточном углу Азии оставался непокорённым маленький первобытный народ, не знавший добычи металлов и упорно отказывавшийся платить дань русскому царю. Другие окрестные народы – эвенки, юкагиры, коряки, ительмены – тоже периодически бунтовали, но «ясак» платили и считались подданными России.

Чукчей же не считали русскими подданными даже любившие выдать желаемое за действительное сибирские и якутские воеводы. Всю Сибирь, от Урала до Охотского моря, русские прошли и застроили острогами всего за 60 лета. Но за 80 лет с момента первого контакта с чукчами, на территории их постоянного проживания и кочевания так и не удалось построить ни одного русского поселения.

Лишь на юго-западе современного Чукотского автономного округа, на территории корякских кочевий ещё Семён Дежнёв в 1649 году построил Анадырский острог. «Никакова ясаку не платили, и ныне платить не будем» – доносил начальству слова «настоящих людей» крещёный юкагир Иван Тёрешкин, отправленный из Анадырского острога на переговоры с чукчами в 1711 году.

Более того, в 20-е годы XVIII века чукчи активизировали свои набеги на платившие «ясак» окрестные племена, чем подрывали авторитет русской власти на самом краю Азии. Почти за 6 тысяч вёрст от Чукотки, в далёком Петербурге решили больше не терпеть такие безобразия, и весной 1727 года Сенат Российской империи повелел организовать особую «экспедицию» для окончательного покорения северо-восточного угла Азии.

К тому времени на всем огромном северо-востоке Евразийского континента – от Якутска до Камчатки (почти 2000 км), от Охотска до морских берегов Чукотки (свыше 2000 км) насчитывалось не более 1500 «служилых людей», солдат и казаков. При этом значительная часть этих сил была сосредоточена очень далеко от Чукотки, в районах Якутска и Охотска. Тогда как на территориях проживания и набегов чукотских племён, от низовий Колымы до Камчатки, русских военных имелось еще меньше. Гарнизоны колымских острогов насчитывали около 120 человек, в Анадырском и Охотском острогах было по 90 человек, а гарнизоны всех острогов Камчатки вместе едва дотягивали до 250 казаков.

Вся эта огромная территория тогда подчинялась якутскому воеводе, так как входила в состав Якутского уезда Иркутской провинции Сибирской губернии. В общем, то был такой «уезд», на территории которого дважды могли поместиться все государства Западной Европы.

Любопытно, что в документах Сената задуманный поход для окончательного присоединения Чукотки обосновывалось двумя основными причинами: «Для прибыли государственной, понеже в тех местах соболь и протчей зверь родитца….» и «Пока нихто другой, а особливо от китайской стороны, в те новосысканные земли не вступили….»

Была еще одна немаловажная причина, требовавшая скорейшего покорения Чукотки. Уже были разведаны пути на богатую мехами Аляску, Камчатка и Чукотка рассматривались в Петербурге как плацдарм для продвижения на новый континент. Поэтому на «плацдарме» требовалось срочно навести порядок и установить наконец российскую власть.

«Анадырская экспедиция» или три винтовки для чукчей

Задуманное весной 1727 года покорение Чукотки вошло в историю как «Анадырская экспедиция», по имени Анадырского острога, ставшего базой для походов против чукчей. В «экспедицию» вошёл 591 человек – сибирские казаки, солдаты, рекруты и даже ссыльные каторжники, которым тюремное пребывание заменили на дальний поход.

Для борьбы с чукчами пополнение собирали со всей Восточной Сибири. Казаки присылались из Якутска, Иркутска, Красноярска и Забайкалья. Солдат взяли из Якутского, Тобольского и Енисейского полков, дислоцировавшихся на южной границе сибирских владений России.

На вооружение «Анадырской экспедиции» поступило 11 пушек, 700 ядер, 4 ручные мортиры, 410 гранат к ним, 150 ручных гранат и 400 фузей с большим количеством боеприпасов. На крайний север из Петербурга везли даже такое «высокотехнологичное оружие» тех лет, как ракеты – они должны были пугать аборигенов Чукотки, как писалось в сенатской инструкции «для страху понеже никогда они того не видали».

Поскольку собирались не только воевать, но и договариваться с чукчами о вступлении в подданство России, то для подарков вождям кланов везли медные котлы, зеркала, железные иголки, а также 10 пудов табака и 50 вёдер водки.

По меркам того времени «экспедиция» была неплохо подготовлена и хорошо вооружена. Но в далёком Петербурге изначально допустили стратегическую ошибку, назначив руководить походом сразу двоих. Изначально «экспедицию» возглавил якутский казачий голова Афанасий Иванович Шестаков. Он обладал немалым опытом войны и жизни на севере, но был совершенно безграмотен, не умея ни читать, ни писать. И уже вдогонку ему из Петербурга назначили военного руководителя «экспедиции» – капитана Тобольского драгунского полка Дмитрия Ивановича Павлуцкого.