Ольф. Книга третья

Друзья-приятели у меня иногда заводились, но оказывались в жизни эпизодами – длинными или короткими, яркими или тусклыми, приятными и не очень. Мне хотелось дружить по-настоящему, чтоб среди ночи бежать на помощь и делиться всеми тайнами. Как в кино. Я был готов. «Друзья», как выяснялось со временем, – нет. Жизнь на голливудские истории походить отказывалась. Друг звонил под утро и просил приехать, я мчался, и оказывалось, что у него новая игра скачана, а пиво и чипсы кончились, и он просил по пути захватить, чтобы поиграть вместе со всеми удобствами. Или денег на такси не нашлось, и нужно выручить. Или вместе выпить из-за расставания с девушкой, которую приятель не удержал по собственной глупости – о его глупости говорил даже выбор девушки. Она сменила его на инструктора по фитнесу. Правильная девушка не сменяет умного и верного на безмозглого качка. Не буду обижать всех качков, среди них тоже встречаются умные и верные, но мне, к моему стыду, такие не встречались. Возможно, не встречались потому, что мы с ними живем на разных планетах. В моей личной Вселенной спортивных тренажеров нет. Жизнь ставит жесткие ограничения: развивать либо ум и душевные качества, либо мышцы, на все вместе времени и сил не хватает. Разорваться не получится, и те, кто совместил столь разные направления, встречались мне исключительно в кино и комиксах. «Помилуйте, Антон Павлович, как это – в человеке все должно быть прекрасным?!» – поморщившись, сказал в ватерклозете Владимир Тучков, и я с ним согласен. Кое-что всегда окажется за рамками человеческих возможностей, а выбор каждый делает сам.

Один из моих «друзей», Арсен, долгое время устраивал меня по всем статьям – был умным, интеллигентным, надежным, терпеливым и, в отличие от многих других, непьющим. Мне нравилось его общество. Часто и подолгу мы с ним бок о бок бились в сети с виртуальными врагами и несколько раз вместе выбирались куда-то в реале. Дружба продолжалась, пока Арсен случайно не попал в компанию моих одноклассников, а среди них оказался его «брат по крови» – парень той же национальности. Компания презрительно подтрунивала надо мной, язвила, придумывала всякие гадости, а «друг» ни слова не сказал против. Я бы так не поступил. Дружба кончилась в тот же момент, больше этот человек для меня не существовал. Друг – нечто большее, чем товарищ по играм и напарник по развлечениям, дружба – понятие святое, она предполагает самопожертвование и отстаивание чести друга любой ценой, и для кого сородич дороже друга – тот не друг.

В конце концов, я остался без друзей. Возможно, к лучшему. Никуда не годится, если рядом с тобой человек, который может предать. Сам я, конечно же, предать не смог бы, лучше умереть, чем сделать что-то вопреки совести. Человек, который при необходимости отодвигает совесть – не человек, а оболочка с отходами дурнопахнущей консистенции, надо держаться от такого подальше, чтобы, когда прорвет, не обрызгало.

Девушки в моей жизни появлялись редко, с ними я робел, не зная, как подступиться и что им, вообще, надо. Нормальные отношения не складывались. Хотелось фееричности, как в кино, а выходило скучно и неуклюже. Мне заявляли, что скучными и неуклюжими отношения делал я. Мне же казалось, что наоборот. Как правило, все мои избранницы отличались завышенными запросами и не ценили то, что имели.

– А ху-ху не хо-хо? – заявила последняя, с которой у меня что-то намечалось.

Я люблю игру словами, когда у игры есть смысл. В выданном мне заявлении я смысла не видел.

– Объясни нормально, что тебя не устраивает во мне?

Со своей стороны я мог четко сформулировать, классифицировать и разложить по полочкам, что меня не устраивало ответно, но прозвучало по-женски нелогичное:

– Пошел на фиг, придурок!

И как с такими разговаривать? Впрочем, чаще после начала, намекавшего на приятное продолжение, меня отшивали сообщением в сети или просто игнорировали. Было обидно, но лучше так, чем оказаться обманутым после того, как доверишься. Ситуация та же, что с фальшивыми друзьями. Получалось как у Омара Хайяма: «Я думаю, что лучше одиноким быть, чем жар души "кому-нибудь" дарить. Бесценный дар отдав кому попало, родного встретив, не сумеешь полюбить».

Среди однокурсниц была одна, с красивым именем Элина и некрасивым ожогом на лице, наши с ней жизненные цели и ценности совпадали, во мне она видела невидимые или отрицаемые другими достоинства, и в ней виделось то, что отсутствовало у большинства других – красивая душа. У многих не только красивой, а никакой не было. К сожалению, пока я привыкал к ожогу на носу и убеждал себя, что внешность – не главное, Элина ушла из института. Говорили, что она по семейным обстоятельствам перевелась в другое учебное заведение. В общем, не сложилось у нас. Как всегда, это было, скорее всего, к лучшему. Вдруг у меня не получилось бы привыкнуть к ее внешности? Провожают, как говорится, по уму, но встречают-то по одежке. Естественно, искать Элину в сети я не стал, как и она меня, но некоторые сожаления по несбывшемуся периодически портили настроение.