Ольф. Книга третья

В понедельник бывший парень Маши, уже надоевший мне Захар, приехал еще раз. Удивляюсь его настойчивости. Живет в другом городе, но ради Маши…

Нет. Ради себя. И ради своих представлений о Маше. Захар живет мечтами, как и я живу мечтами о Любе. Разница между нами в том, что у меня с Любой будет ослепительное будущее, а у Захара с Машей было прошлое. Возможно, тоже ослепительное, не зря же парнишка никак не успокоится. Я его жалел и, скажу честно, немного завидовал ему. У него было прошлое, у меня нет. В настоящем прошлое ценнее будущего, призрачное будущее то ли будет, то ли нет (человек, как говорится в известной присказке, предполагает, а Бог располагает), а прошлое было точно. С этой точки зрения Захар богаче меня.

Я возвращался от ученика, погодя стояла изумительная, как у классика: мороз и солнце, день чудесный. От сверкавшей белизны рябило в глазах, с ледяной горки с визгом катались дети, дворник расчищал тротуар, несколько водителей откапывали от снега занесенные за ночь машины. Захар стоял на другой стороне двора, довольно далеко, но я узнал его сразу. Судя по всему, он приехал давно и выслеживал. Захар опять сфотографировал меня телефоном на фоне подъезда, к которому я подошел, и отвернулся. Я поднялся в квартиру. Внутри было тихо, Маша, наверное, спит или собирается на работу. После отъезда Юры она работала почти каждый день, ей дали возможность проявить себя, чтобы со временем пошла на повышение. Маша старалась. Отныне выходные у нее получались вразброс, стабильно – только вторники. Наверное, это сделали по ее просьбе – день свиданий с Юрой обязан был оставаться свободным. Даже в отсутствие Юры, как в эти недели, пока он не вернулся с отдыха.

До времени, когда Маша уходила, было далеко, но подготовка занимала у нее уйму времени, ванна почти всегда была занята головомойкой и разными умащиваниями себя для души и взора клиентов, и на эти часы я назначал выездные уроки. Сегодня второй из назначенных уроков сорвался в последний момент. Не по моей вине. Я уже приближался к дому клиентов, когда у хозяев что-то случилось, передо мной извинились звонком по телефону, объяснили, что семье нужно срочно ехать в больницу к попавшему туда родственнику и что за причиненные неудобства мне заплатят как за половину проведенного урока. Такой расклад меня полностью устроил.

Я разувался, когда, весело напевая по своему обыкновению, Маша вышла из ванной. Создавалось ощущение, что в мое отсутствие одеждой она не пользовалась вообще. Гладкая кожа блестела и переливалась стекавшими каплями, Маша терла полотенцем мокрые волосы, а меня в прихожей заметила в последний момент.

– Ой, пардон, я не знала, что ты вернулся. – Она метнулась в свою комнату. – Сегодня ты слишком рано.

– Так получилось.

Хорошо, что камера Захара не запечатлела этот момент, а то возникли бы проблемы с Любой. В мои планы входило дожить до лета без новых приключений, хватит с меня Любы-номер-два, о которой хотелось забыть, но забыть как раз не получалось. Организм помнил и требовал продолжения. Каждая ночь становилась кошмаром, в голову лезло такое…

Из спальни Маша вышла одетой прилично, в футболке и трусиках. Натянутая на мокрое тело футболка повлажнела, но мне такой вид приносил радость, и Маша, казалось, понимала это и нарочно принимала самые эффектные позы. Ей нравилось нравиться, соблазнение было ее второй натурой. Сводить всех встречных мужиков с ума – смысл жизни. И неважно, что один из них – родственник (как она думала). Он же мужик – значит, тоже должен валяться в ногах, слагать сонеты и петь дифирамбы.

– Опять Захар приехал, – сообщил я.

– Где ты его видел?

– Во дворе.

Маша бросилась к окну. Я подошел сзади, но не слишком близко, и, как оказалось, правильно сделал. Захар стоял на том же месте и смотрел на нас. Сквозь стекло он видел, наверное, только Машу, я наблюдал сзади и сделал еще шаг назад, когда Захар направил на окно камеру телефона.

Маша задрала футболку до шеи, ткнула грудью в холодное стекло и потрясла прелестями перед бывшим любовником, а закончила концерт поочередным показом языка и среднего пальца.

Я мысленно возблагодарил Бога, что не попал в один кадр с Машей. Отныне возьму за правило: при включенном свете шторы закрывать, а при выключенном не оказываться у окна рядом с неадекватной тетей.

– Надеюсь, я достаточно четко выразила отношение, и больше он не появится. Тебе нужна ванная? Если да, сходи сейчас, чуть позже я снова займу надолго.

Маша удалилась в свою спальню.

В дверь позвонили. Я подошел, глазок показывал темноту. Наверное, на лестничной площадке свет погас, такое уже было, опять нужно лампочку менять.

– Вам кого?

Никто не ответил. Наверное, не слышат. Кричать я не стал, проще открыть.

В отворенную дверь хлынул свет, сразу вспомнилось, что лампочка на площадке светит по ночам, а днем, как сейчас, хватает света из окон.

Передо мной стоял Захар, в лицо мне опять глядел объектив фотокамеры. Вспыхнуло и, одновременно, щелкнуло.