Ольга-чаровница и змиев сын (СИ)

Ольга хватанула ртом, как ей показалось, раскаленный воздух и закашлялась, тотчас обругав себя мысленно: «Ведь даже если Горан и имел в виду чего-нибудь непристойное, зачем же реагировать столь бурно?!» Ее многие находили привлекательной, и намеки делали далеко не впервые. Обычно язвить и отшучиваться у нее получалось мастерски.

— Неужели ты действительно можешь читать их? — Горан сполна насладился румянцем, окрасившим ее щеки, наверняка посмеялся про себя, а теперь решил сменить русло разговора, посмотрев на книгу, которую Ольга все еще держала на коленях.

— Мне нравится чаровать, — с готовностью ответила она. — Но зачем собирать такую библиотеку, если тебе самому неподвластны знания, содержащиеся в ней?

Горан пожал плечами.

— Поскольку я хранитель, а знания эти могут попасть в плохие руки?

— А ты не хочешь этого? — с сомнением произнесла Ольга. — Тогда почему позволил мне? Неужто полагаешь, будто сможешь держать здесь вечно?!

Горан рассмеялся, а не разозлился.

Ольга перевела дух и повторила, уже сказанное однажды:

— Напоминаю: все знания и умения, которые я приобрету, смогу использовать для побега. Даже не сомневайся!

Горан перестал смеяться и чуть склонил голову, рассматривая ее одновременно очень внимательно и иронично.

— Настоящий враг никогда не предупреждает, — задумчиво заметил он и протянул руку.

Ольга машинально дернулась и зашипела от боли. Щеку расцветила кровавая полоса.

— Глупая… глупая чаровница, — посетовал Горан, — говорил же: без глаза остаться можешь.

— Ты же в человечьем обличие, — удивилась она. — Морок?

Горан провел ногтем по своей руке. На бледной коже появился алый росчерк.

— Суть одна, я и будучи человеком опасен.

— Учту…

Царапина начала гореть огнем, Ольга прикусила губу и не успела отстраниться: Горан оказался слишком близко, сел вплотную к ней, сгреб в объятия, прижал к себе, не давая ни единого шанса вывернуться и даже вздохнуть глубоко. Щеки коснулся проворный длинный язык, стер кровь и унял боль.

— Так-то лучше, и только попробуй сказать, будто нет. — Язык уделил внимание виску, заполз в ушную раковину, затем переместился к основанию шеи, и Ольга шумно вздохнула.

— Среди змиев не рождается ни чародеев, ни чудодеев, ни чаровников, — щекоча огненным дыханием, продолжал Горан. — Инеистые — не в счет, их Греза породила, вот они и способны в долине снов летать-морочить. Золотой Полоз на чаровничество способен, но он… не совсем змий. Мы особые существа: дышим чарами, копим их, возможно, даже создаем, но использовать неспособны. В отличие от вас, людей, не обделенных даром. Однако ваши чары на нас действуют, а иной раз рядом с моими соплеменниками обретает некие странные формы.

— Странные?..

— Может, ты слышала о змии сновидений: снодее?

— Существо, усыпляющее вокруг все живое? Но я полагала, будто его не существует в реальности.

— А что такое реальность? Мир по ту сторону врат? — Горан усмехнулся и наконец вернул ей свободу и возможность дышать нормально. — Если подобное существо проникнет в Явь, я уж и не знаю, как станете спасаться. Несколько деревень и городов вы потеряете сразу. Снодей попросту усыпит, а потом сожрет жителей. Войско против него пошлете? Так чудище и с ним расправится. Богатырей? Они сами горазды спать — не разбудишь и ушатом ключевой воды, выплеснутой на голову.

— Чаровников.

— С которыми все больше князей не хотят знаться, отравленные ядом Царьграда? — Горан всплеснул руками. — Признаю, очень скоро и эта дрянь разбавится. Были чаровники, станут… скажем, святые послушники; чары обзовут молитвой или откликом этого их якобы единого бога, да только много ли таких будет?

Ольга вздохнула.

— Лично я точно в черные не подалась бы. Противно.

— Вот именно, — согласился Горан. — Ваше людское счастье, что снодеи неразумны и крайне редки даже в моем мире.

— Но есть и другие? — по позвоночнику прополз холодок пока не страха, но настороженности. Саму Ольгу вряд ли удалось бы усыпить, чаровническая защита у нее была сильна, но обычные, ни в чем не виноватые люди непременно погибли бы. — Те, кто может вполне сознательно стремиться к границе миров?

— К вратам. Моим вратам, — проговорил Горан, обратив взор к открытому окну, словно в него именно сейчас могли полезть всевозможные страшные создания, жаждущие человеческой плоти и крови. — Вы — люди — лакомые куски, — серьезно проговорил он. — И сейчас я говорю не столько о еде, сколько… обо всем остальном. Разумные Нави падки на эмоции, вы же светитесь ими как камень алатырь в ночь средины лета. А еще… — Горан не договорил, лишь сверкнул глазами и снова потянулся к Ольге.

Та застыла и прикрыла глаза.

— Если бы ты только знала, какая буря поднимается в душе от одного твоего присутствия. Все равно, чаруешь ты али нет. — Он так и не прикоснулся, лишь провел ладонью над кожей, оставляя на ней след мурашек.

— Значит, ты всегда сможешь найти мне замену, — проронила Ольга, как только пальцы, вооруженные острыми ногтями, ничем когтям не уступающие, убрались подальше.