Олигарх

После боя был ресторан, где Тихонов, как спонсор победившего бойца, сорил деньгами направо и налево. Его деловые партнеры, почти все с красивыми спутницами, пели ему оды во славу и нахваливали элитных бойцов «Феникса». Тут же заключались крупные контракты на охрану закрытых для простых обывателей территорий. Давясь безумно дорогим шампанским из элитной французской винодельни, я начинала понимать, что бой — очень хорошо спланированная пиар-акция во имя охранного агентства. А то, что кому-то проломили череп, отправляя в нокаут — это так, мелочи. Бойцы знают, на что идут. Им за это платят.

— Ну, Руслан, давай же выпьем за твою спутницу, — достаточно сильно опьянев от дорогого американского виски, махнул рукой один из крупных заказчиков. Горящий похотью взгляд скользнул по моей фигуре, по стройным ногам, и он поднял полный стакан. — За такие ножки пью до дна!

Тихонов холодно улыбнулся и приподнял бокал с шампанским. За весь вечер он почти ничего не пил. Ради развлечения пару раз пригубил вместе со мной шампанское.

— Ну же, скажи, где ты ее взял? — к неудовольствию женской половины бросились рассматривать меня все участники банкета.

— Где взял, там больше нет, — холодно рыкнул мой влиятельный спутник и властно притянул меня к себе, давая понять — обсуждение моей персоны окончено. Все сразу заткнулись, и разговор плавно перетек в другое русло.

Расходились все уже далеко за полночь. У меня на душе было неспокойно. Бабушка вряд ли очень рада, что в десять и в одиннадцать часов вечера ее внучка не вернулась домой.

Тихонов открыл мне дверцу своего внедорожника, и я быстро забралась внутрь.

— Что ты напряженная такая, а, Ксюша? — вставляя ключ в зажигание, покосился на меня он.

— Бабушка с ума сходит, наверное. От того, что я в десять часов вечера домой не пришла.

— Ну, тебе ведь не шестнадцать лет, чтобы она волновалась.

— Не шестнадцать, знаю. Только… из-за папиной болезни у нас в семье все нарушения режима воспринимаются очень болезненно.

— Ты ей сообщение отправляла, что задерживаешься?

— Отправляла.

— А она что?

— Не ответила. Злится, наверное. Она всегда так делает. Не отвечает, когда злится на меня.

— Ладно, расслабься. Все хорошо же. Отвезу тебя прямо к подъезду. И в понедельник, слышишь, одна ни в коем случае не езди. Только с Тарасом. Он тебя ждать в приемной будет.

— Хорошо.

Машина тронулась с места и понеслась по пустым ночным дорогам в сторону моего дома.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кое-как подъехав к забитому поставленными на ночь машинами тротуару, Тихонов выключил зажигание.

— Ну, так что, Ксюша? — улыбнувшись, лукаво взглянул на меня он. — Что мы с тобой делать будем?

Я молчала. Сердце бешено колотилось в груди. Так бешено, что казалось — вот-вот выпрыгнет.

Тогда он склонился ко мне. Коснулся губами моих губ. Я вжалась в сидение и затихла. Поцелуй, властный и наглый, обрушился на мои губы, и я издала беспомощный стон. Язык, дерзко рвущийся в мой рот, скользил, играл — и я сдавалась. Постепенно, вздох за вздохом, отдавалась во власть его прикосновений.

— Как хотите… — задыхаясь от странного возбуждения, прошептала в ответ. — Только чтобы семья моя ничего об этом не знала. Нам сейчас и так тяжело. Мой папа не переживет, что его дочь по рукам пошла…

Тихонов отпрянул от меня так, будто я отвесила ему хлесткую пощечину. В глазах ледяной сталью мелькнула ярость, и я почувствовала, как от страха сердце ухнуло куда-то вниз. Распахнула дверцу, пока он не выплеснул на меня свою злость, и бросилась бежать между натыканных на тротуаре машин.

Мне повезло — бабушка сделала вид, что не слышит, как я вернулась. Закрывшись в своей комнате, сбросила пальто, сапоги, швырнула на пол дорогое платье и, опустившись на пол в одном белье, беззвучно заревела от бессилия.

Глава 16.

…Швырнула, будто плюнула, гадкие слова, и сбежала. Тихонов стукнул мощными кулаками по рулю. Ярость взрывалась волнами, заставляла долбить по рулю снова и снова, но это никак не могло помочь сложившейся ситуации. Он ведь хотел ее. Хотел так сильно, как никого другого. А она…

Будто собаке, кость ему бросила. «Хотите, берите, вы же не отстанете». Только Тихонову подачки не нужны. А от нищей девчонки, у которой умирает от рака отец, тем более. Он не скотина какая-нибудь, чтобы ее беззащитностью пользоваться.

«Знала, на чем играть, маленькая дрянь», — мелькнуло в мыслях. И главное — интуитивно верную партию сыграла. Но своей фразой она его только еще больше распалила. Теперь он хотел ее так сильно, что сводило скулы.

Если бы такие слова сказала какая-нибудь другая, из тех, «чужих», Тихонов бы не медлил с ответом. Сломал бы, и выбросил, не поморщившись. А Ксюша была из «своих». Из тех, кого он не мог ломать. Но и отпускать ее он не собирался.

«Ничего, еще немного подождем, — скрепя зубами, подумал Тихонов. — Сдашься, никуда не денешься». Включил зажигание и на бешеной скорости погнал машину по ночным дорогам в сторону своей роскошной холостяцкой квартиры.

* * *