Олигарх 5 (СИ)

Его рассказ о реакции Петербурга на мою дуэль меня даже позабавил, очередное Сонино письмо вообще отправило меня на седьмое небо, так пишут обычно влюбленные восторженные девушки, а не женщины с кучей детей и ворохом всяких проблем, которые на их плечи взвалил благоверный.

А вишенкой на торте было окончательное решение Государя о строительстве сети новых дорог.

Из Москвы должны быть построены пять новых дороги: Смоленск-Минск-Варшава, Тула-Харьков-Екатеринослав-Перекоп-Севастополь, Кашира-Воронеж-Ростов, Владимир-Нижний Новгород-Казань-Уфа-Челябинск, Рязань-Пенза-Сызрань-Самара-Оренбург и дорога-перемычка Самара-Уфа.

Дороги на восток может строить Светлейший князь Новосильский, если пожелает. Качество дорог должно быть не хуже шоссе Петербург-Москва.

От Челябинска дальше в Сибирь Светлейший может строить дорогу какую желает без привлечения казенных средств. На территориях шести губерний: Владимирской, Нижегородской, Пензенской, Рязанской, Саратовской и Симбирской мне также дозволено строить любые дороги, но естественно без средств казны.

На подъезде к Сызрани мне в голову пришла одна интересная идея, поразмышляв над которой, я решил немного поменять свои планы, а когда увидел Сергея Петровича утвердился в своем решении окончательно.

В Сызрани сейчас меня интересовало только одно — наш асфальтовый завод. Я бегло осмотрел его, также по горизонтали еще раз пробежался по всем отчетам. Сергей Петрович уже понял, что мне в голову пришла какая-то гениальная идея и был готов выслушать её.

— Вы, Сергей Петрович, совершенно правы. Я решил немного изменить свои планы и предложить вам остаться в России и соответственно не ехать со мной в Сибирь. Как вы к этому относитесь?

Сергей Петрович неожиданно облегченно вздохнул и ответил мне совсем не то, что я ожидал от него.

— Спасибо, Алексей Андреевич. Скажу вам честно, я не горю желанием ехать за Урал, у меня даже какой-то страх.

— Отдохнуть ему просто надо, ваша светлость. Возраст уже сказывается, да и всякие болезни, ранения и контузии явно не на пользу, — пришел на помощь своему товарищу Иван Васильевич.

— Согласен. Поэтому давайте, Сергей Петрович, решим так. Поводов вмешиваться в положение дел здесь я не вижу, да честно говоря и теперь и времени нет. Все неприятные дела слава Богу благополучно разрешились, — я улыбнулся и сделал легкий поклон головой в сторону Сергея Петровича. Он расценил это правильно и ответил тем же. Тут и без слов понятны его заслуги.

— Мне надо как можно скорее оказаться в Забайкалье, — продолжил я. — Но надо обязательно посетить одно интересное место, это где-то верст двадцать в сторону Пензы.

В Сызрань мы ехали через Пензу, а потом более-менее прямо до Сызрани. Когда-то я в каком-то толковом словаре прочитал что, проселочная дорога это нечто пригодное для движения колесного транспорта, но не имеющая твердого покрытия, а поэтому временами местами непроезжая. Имеет синоним — грунтовая.

Вот именно такой и была дорога от Пензы до Сызрани, грунтовая и местами после прошедшего дождя практически непроезжая.

Не доезжая верст двадцать до Сызрани, мы были вынуждены сделать небольшую остановку. Прошедшие дожди сильно размыли дорогу при переезде через какой-то ручей, впадающий в речку Сызранку. Местный помещик согнал туда своих мужиков и они не спеша засыпали образовавшиеся провалы на дороге.

Объехать всё это мероприятие возможности не было, поэтому поневоле пришлось остановиться и я решил немного прогуляться по окрестностям.

Километрах в ста пятидесяти по прямой строго на северо-восток находится место, где через лет восемьдесят найдут огромные залежи диатомина. На Инзинский диатоминовый комбинат я как-то возил какое-то оборудование и поинтересовался что это такое.

Да и как было не поинтересоваться когда видишь потрясающие виды его выхода на поверхность. Работники комбината сказали, что никто толком не знает размеры месторождения, по точно под землей залежи диатомина тянутся в сторону Волги.

Поэтому когда на дне одного из разрывов я увидел странные бело-желтые камни, то сразу признал в них диатомин. Мужики быстренько вытащили несколько кусков и завернув в какую-то тряпку, положили ко мне в багаж.

Один из мужиков набрался смелости и спросил:

— А на что, барин, тебе эти камни нужны? У нас их тут много, землю чуть поглубже копнешь и уже можешь наткнуться на них. А в некоторых местах сплошняком лежит, а там на речке Инзе по оврагам стеной стоит.

У меня от слов этого мужика аж холодок внутри пошел. Про диатомин я совсем забыл, а сейчас слушая мужика вспомнил что это такое.

Другие мужики, увидев мой интерес, решили вставить свои пять копеек и добавили.

— У нас тут один немец был, он эти камни горной мукой называл. Мы, барин, её в добавляем когда кирпичи делаем. Они получаются легче и тепло лучше держат.

— А я, барин, её скотине даю когда худеть начинает. Через несколько дней начинают в дерьме мертвые черви выходить. А еще хорошо против вшей, блох и тараканов. Тоже быстро мрут.