Олигарх 5 (СИ)

Слухи о наших неприятностях конечно внесли некоторое смятение в ряды пайщиков, но господин Степанов оказался молодцом и пресек начавшийся разброд и шатания.

Теперь всё зависит от меня. Это дело пойдет только при одном условии — очень даже значительных финансовых вложениях, которые может сделать только майорат светлейшего князя Новосильского. И у меня есть всё остальное для успешной и выгодной работы: техника, подготовленные кадры и то, что в будущем назовут сельскохозяйственной инфраструктурой.

Я после возвращения в Россию время зря не терял и подробно познакомился со всем, что касалось этого нашего достаточно амбициозного проекта. Серьёзных замечаний у меня не оказалось, так какая-то мелочёвка и Анна очень быстро отправила письмо Льву Михайловичу, что всё остается в силе и я скоро приеду в Новосёлово.

Имение Льва Михайловича называется Степаново, по договоренности с ним я приехал к десяти часам и до сбора остальных господ мы с ним еще раз все обговорили. В ближайшие дни люди барона Штиглица начнут в Первопрестольной нужные мне операции и я ранним утром заехал к Василию Николаевичу и сказал как в ближайшие дни состоится купля-продажа его имения.

Большинство приехавших к Льву Михайловичу помещиков были слегка напуганы предстоящим, что очень понятно и естественно, предстоит слишком огромная ломка почти всего, даже образа жизни. Но на чаше весов огромное богатство светлейшего князя которым он изъявил желание с ними поделиться. Относительно богатый среди собравшихся только господин Степанов, не меньше трети реально беднота, большинство новосёловских сейчас живут богаче. И почти все в долгах как в шелках.

Все собрались к полудню в большой столовой зале имения. По общему решению решили обойтись без застолья, чисто символически что-то на подобие вечернего чая.

Подобного собрания в России я еще не видел. Во-первых почти полное отсутствие слабого пола, дам было всего двое, да и то, только потому что они были вдовами. Во-вторых, впервые собравшихся не интересовала еда, причем совершенно. Почти никто не притронулся практически ни к чему, кроме пустого чая в качестве просто напитка.

Последней подъехала вдова генерала Орлова — Клавдия Васильевна. Её муж погиб на последней войне с турками и оставил жене с тремя детьми только кучу долгов. Она находилась в совершенно отчаянном положении: две старших дочери со дня на день будут невестами на выданье, а финансы поют романсы.

Как только генеральская вдова зашла в залу все замолчали и дружно посмотрели на меня. Я вспомнил поговорку, что краткость сестра таланта и решил сказать коротко и по делу.

— Господа, я внимательно ознакомился со всеми предварительно подготовленными документами и подтверждаю свое согласие на участие в, — я немного запнулся подбирая нужное слово, — в нашем предприятии. Предлагаю всем в течении двух-трех дней посетить крепостное отделение уездного суда и официально оформить своё участие в нашем предприятии. Мы со Львом Михайловичем и уважаемой Клавдией Васильевной сделаем это сегодня, отправившись в Коломну немедленно.

В этом вопросе была небольшая юридическая коллизия. Чисто формально это надо делать в Зарайском уездном суде, так как большинство имений расположены в нем. Но главный акционер Светлейший князь Новосильский, в его имение числится в Коломенском уезде.

До Коломны от Степаново рукой подать и через несколько часов в России юридически появилось доселе невиданное: коллективное или кооперативное крестьянско-помещичье хозяйство. Здесь правда есть небольшая сословная гниль, признать своё равенство с крестьянами наши помещики еще не готовы. И каждый из них, в зоне так сказать своей ответственности, заранее всё оформил с крестьянами: и крепостными, и свободными.

Когда они крепостным писцам и надсмотрщикам предъявляли подписные листы своих крестьян, я с трудом сдержался чтобы не рассмеяться, представив как у них скоро вытянутся физиономии когда они увидят и поймут что в деловом отношении у нас будет равенство и в цене только трудолюбие, ум, честность и порядочность.

Расставаясь со Львом Михайловичем мы решили, что он заканчивает как можно скорее все юридические формальности, а практическая работа начнется сразу завтра же.

А я ранним утром следующего дня должен ехать дальше. Меня как и прежде будет представлять Анна Андреевна, отчеты которой должны отправляться еженедельно.

Намеченный отъезд неожиданно задержался. Я уже собрался идти в карету, когда во раздалось громкое лошадиное ржание, в котором была такая усталость и просьба дать отдохнуть, что у меня кольнуло сердце.

И тут же раздался знакомый громовой голос, который я не спутаю ни с кем. Такой голосище в своей жизни здесь в 19-ом веке я встречал только у братьев Лонжеронов.

— Где их светлость? — я повернулся к Ивану Васильевичу. Он с улыбкой подтвердил мою мысль.

— Почта от Софьи Андреевны.

Среди наших людей только Анри мог дать фору любому фельдъегерю, а потом обойти его на корпус.

Письмо Соня писала своей рукою и в нескольких местах были следы слёз. Но в самом письме никаких эмоций и сюсей-пусей.