Олигарх с Большой Медведицы

– Садись. – Он поставил перед ней кружку с кофе, а себе налил виски в бывший подсвечник. Сосулька в тарелке с незабудками растаяла, и в холодной воде плавали сосновые иголки.

– Я нашла в гараже Свету, – начала Лиза. – Я даже не знаю, зачем она приехала ко мне и как попала в гараж! И следов на снегу никаких не было, никто не приходил, мы же с тобой все осмотрели! И машина никакая не подъезжала!

Белоключевский покрутил в руке бывший подсвечник.

– Совершенно точно.

– А вчера в меня стреляли! Они убили Свету и теперь хотят убить меня!

– Стрельба никак не связана ни с тобой, ни со Светой, я в этом уверен.

Лиза оторопела и даже пришла в некоторое негодование, словно он пытался ее обидеть. Как это – не связана с ней?! Позвольте, а с кем же тогда связана?!

– Со мной, – вслух ответил Белоключевский, навострившийся в последнее время читать ее мысли. – Стрельба – это как раз моя проблема, а не твоя.

– Глупости какие!

– Лиза, – начал он терпеливо и тут вдруг понял, что не знает, как именно станет ей объяснять.

Профессиональные киллеры стоят дорого, просто так на дороге не валяются и объявлений в газеты «Досуг» или «Из рук в руки» не дают. Чтобы нанять их, нужны большие деньги и серьезные связи, которые вряд ли есть у ее окружения. Кроме того, он не очень представлял себе, кому именно могла так помешать Елизавета Юрьевна Арсеньева, чтобы ее взялись устранять столь сложным способом.

– Если стреляли в тебя, значит, ты бандит или преступник, – произнесла Лиза задумчиво. – Правильно я понимаю?

Он покосился на нее из-за бывшего подсвечника с виски и ничего не сказал.

– У тебя машина за сто тысяч долларов, ты живешь в развалюхе и не ходишь на работу. Ты чистишь дорожки и носишь тулупы. Тем не менее ты уверен, что стреляли именно в тебя.

– В меня.

– Кто ты такой?

Ему не хотелось рассказывать. Все осталось в прошлом, ничего не вернется назад. Год назад он отдал бы полжизни за то, чтобы вернулось, а теперь уже нет.

Пережилось. Забылось. Поросло быльем.

Но рассказывать ему не хотелось.

– Дима, или ты немедленно все объяснишь, или мне придется подключать свои каналы, чтобы выяснить. А мне бы этого не хотелось.

Белоключевский улыбнулся и допил виски. Подключать свои каналы – хорошо сказано, черт возьми!

– Лучше скажи сам, – рассматривая его, продолжала Лиза. – По крайней мере ты можешь рассказать мне то, что считаешь нужным, а не то, что есть на самом деле. У тебя выигрышное положение.

– Ну да, – согласился Белоключевский.

Он встал, протиснулся мимо ее колен и присел на корточки перед древним пузатым буфетом. Свитер задрался, и между ним и джинсами обнаружилась полоска кожи. На спине с правой стороны был красный след – отпечатки ее зубов.

«Господи, прости меня, что именно я делала, когда укусила его в спину?!»

Ей стало жарко. Стало жарко даже в ушах. Дымящаяся сигарета показалась отвратительной.

Лиза еще раз быстро глянула на его спину и отвела глаза.

Она даже Дуньке ни о чем не расскажет. Впрочем, Дунька, разумеется, догадается сама. Она догадливая, ее сестра.

Белоключевский долго рылся в буфете и в конце концов вытащил пухлую растрепанную папку. В разные стороны из нее торчали старые пожелтевшие газеты.

– Вот, – он шлепнул папку на стол. – Это то, что есть на самом деле. Чтобы я не приукрасил суровую правду жизни, раз уж на то пошло.

Лиза едва удержалась, чтобы не вцепиться в папку немедленно. Изображать равнодушие было трудно, но она очень старалась.

Он снова взял свой бывший подсвечник.

– Ну давай. Читай.

– Я почитаю. Только не сейчас. Он пожал плечами:

– Как хочешь.

– Скажи мне, кто ты. А потом я почитаю. Ох, как ему не хотелось рассказывать!.. Он еще отпил виски.

– Странно, что ты не помнишь. Шуму было много.

– Не помню.

– Я бывший глава компании «Черное золото». Это… нефть. Два года назад меня посадили за расхищение государственного имущества, противозаконные махинации и уход от налогов в особо крупных размерах. Я просидел полтора года, пока шло следствие.

У Лизы зазвенело в ушах. От наступившей тишины, должно быть.

Белоключевский вытянул ноги и положил их на колченогую табуретку.

– Потом выпустили. Я… уладил все оставшиеся дела и теперь живу здесь. Чищу дорожки.

Дмитрий Белоключевский. Конечно. Как она могла забыть? Впрочем, олигархи никогда ее особенно не интересовали, и все, что происходит там, в поднебесье, всегда казалось ей далеким и неважным, как жизнь на Марсе.

Есть ли жизнь на Марсе, нет ли, наука пока еще не в курсе дела.