Олимп, штат Техас

Он едет назад в Олимп, к дому Марча, к Марчу и Арти, которые сидят на качелях на веранде. Подходит к ступеням — Арти уже поднялась и стоит, но, увидев, как она расставила ноги и скрестила руки на груди, он не решается к ней присоединиться. Марч тоже встает и, проскользнув у Арти за спиной и даже не поздоровавшись, уходит в дом.

— После похорон я говорил с шерифом, — начинает Арло. — Она сказала, что обвинения, скорее всего, не будет, а еще она надеется, что своей выходкой на похоронах Лавиния как бы с нами сквиталась.

— Выходкой, — нетерпеливо бросает Арти. — Муньос так это и назвала?

— Своей… речью. Я неправильно назвал это выходкой. — Он думал, что, начав с хороших новостей, облегчит себе задачу, и с ходу все испортил. — Арти, прости меня. Я представления не имею, как теперь перед тобой извиняться. Просто этого не вынести, мозг отказывается волочить такой груз.

— Этого не вынести? — Арти произносит слова ровно и бесстрастно, а лучше бы кричала и ругалась. — Чего такого ты лишился, в сравнении с матерью Райана? Что тебе приходится выносить в сравнении со мной? Я убила любимого человека. Да, это так. Потом помогла организовать его похороны, купила ему костюм, попыталась утешить семью, у которой его отобрала, и все это время скрывала свой поступок. Лгала людям, которые имеют полное право знать правду о том, как погиб их сын. — Арти спускается со ступеней, наставляет на брата палец. — А что выпало на твою долю? Ты хотя бы посидел с Райаном в морге? Или глянул на тело по-быстрому и сбежал?

С какой легкостью она угадывает его проступки.

— Я не выдержал, и, помимо прочего, на меня давило то, что ты на меня злишься.

— А, и тут я виновата? Арло, ты хоть за что-то готов отвечать? Даже твое предложение взять вину на себя диктовалось лишь одним: нежеланием говорить мне правду. Признавать, что я сдуру выстрелила, не подумав, но ты-то прекрасно знал, в кого я целюсь.

— Только не считай, что это было преднамеренно, — упорствует Арло, и голос его срывается от страха. — Я ничего не планировал. Не думал, что ты выстрелишь.

Вот только разве ему тогда не показалось, что это сама судьба? Арти так стремительно прицелилась и выстрелила. Если б она помедлила, начала ставить условия, Арло бы во всем признался, сказал бы, что пятнышко на воде — это Райан. Если бы она хоть что-то ответила, хоть одним словом выразила свое согласие, Арло поднял бы руку и помешал бы ей вскинуть ружье. Сто разных обстоятельств сошлись в одной точке и превратили Арти в невольную убийцу. Так что виновата тут далеко не одна лишь бездумно сказанная фраза. С другой стороны, почему ему сейчас кажется, что он стоит перед сестрою и лжет? Какой-то чуть слышный голосок, погребенный на самом дне его души, нашептывает ему ответ, которого он слышать не хочет. Арло не думал, что Арти это сделает, но это не значит, что у него, пусть на долю секунды, не возникла мысль: хорошо бы она выстрелила.

И с этим не поспоришь.

— Я знаю, что это я во всем виноват, — говорит он. — Я готов открыть тебе все свои дурные поступки, все тайные побуждения. А ты мне поможешь в них разобраться.

— Ну, разберешься, и чем это мне поможет? Даже если я, допустим, смогу тебя простить, что мне с этого прощения? Ты сейчас скажешь, что мне станет легче на душе — может, даже скажешь искренне, — но истинная твоя цель в том, чтобы легче на душе стало тебе. Я не хочу прощать тебя за то, что по твоей вине погиб Райан. Не хочу прощать за то, что ты затащил меня в паутину лжи.

— Но мы дали друг другу обещание, — напоминает Арло.

— Мы тогда были детьми.

— Неважно. Ты дала обещание. Мне.

Арти вскидывает руки, защищаясь, как будто он пытался ее схватить.

— Я тогда не понимала, что, собственно, тебе обещаю, — говорит она. — И не моя вина, что ты, в силу душевной незрелости, не в состоянии понять это даже сейчас. — Арти отступает в сторону на несколько шагов. — Я не хочу видеть тебя в своем доме. И в своей жизни.

После этого она проходит мимо брата к своему джипу, как будто ничего не случилось, как будто завершился самый обычный разговор. Арло же опускается на ступени, смотрит, как сестра выезжает на дорогу; он старается как можно дольше не выпускать джип из виду.

Сетчатая дверь у него за спиной отворяется, захлопывается. Марч садится ступенькой выше, вручает ему банку с пивом.

— Я знаю, что многовато пью, но не тот сегодня вечер, чтобы бросать. Кто знает, сколько мне еще позволят прожить в этом доме? И в этом городе. Давай выпьем, пока можно.

— Мне надо побыть одному, — говорит Арло тем натянутым голосом, который в обычном случае заставил бы Марча уйти без единого слова. Но Марч не уходит.

— Может, она еще передумает, — говорит он, но в голосе его так мало уверенности, что Арло даже не дает себе труда возразить. И хотя он должен бы быть Марчу признателен за поддержку, она выглядит очень убого в сравнении с тем, что он привык получать от Арти. — Может, ей просто нужно от всех отдохнуть, — добавляет Марч. — И чтобы Тея не висела у нее на ушах.