Олимпиада-80 (СИ)

Макс очнулся после бессонного серого сна. В квартире стояла тяжелая гнетущая тишина, лишь изредка доносились с улицы приглушенные звуки большого мегаполиса. Алена еще спала, ее плечи изредка подрагивали от беспокойных сновидений. Макс нежной рукой провел по шелковистым, беспорядочно спутанным волосам.

Девушка глубоко вздохнула и приоткрыла глаза.

— С добрым утром, — сказал Макс, глядя в ее заспанные глаза со склеенными от высохших слез ресницами.

— С добрым утром, — ответила Алена, взяв его ладонь и положив себе под щеку.

Так они долго сидели без движения.

Наконец, девушка встала.

— Пойду есть приготовлю, — тихо сказала она, направляясь на кухню.

Макс остался один. Не зная чем заняться, он подошел к стоявшему в углу проигрывателю грампластинок.

Рядом, на отдельной тумбочке, покоилась целая стопка виниловых дисков в разноцветных бумажных пакетах. Макс стал перебирать их, стараясь найти что-нибудь интересное для себя. Пластинки располагались по жанрам музыки. Сначала шли сонаты, пьесы, симфонии Шостаковича, Прокофьева, Баха, Моцарта, Бетховена и множества других — лучшие представители вечной академической музыки. Макс сразу отложил в сторону эти пластинки — почему-то к столь высокому искусству он не питал должного уважения.

«Песни из любимых кинофильмов», «Русские народные песни», «песни из мультфильмов» — Макс листал конверты один за другим, стараясь найти хоть что-то интересное для себя. Здесь же были и пластинки с песнями артистов эстрады. Ставшие кумирами поколений, с обложек улыбаясь смотрели Лещенко, Кобзон, Магомаев, Хиль, Толкунова, Пьеха, Зыкина, Пугачева — это был целый калейдоскоп по-настоящему звездных имен, заработанных упорным трудом и большим талантом.

«Все не то» думал Макс, откладывая одну пластинку за другой. И вот, когда он уже готов был положить всю стопку на место, его взгляд привлек светло-синий конверт, с изображением пяти человеческих лиц, размытых, словно под взглядом упившегося вусмерть алкоголика, или упоротого кокаином наркомана. «Deep Purple — Machine Head» гласила надпись на конверте. «Вот это — то что надо!» мелькнула радостная мысль в голове Макса. Он поставил пластинку на проигрыватель, желая послушать «Smoke on the Water», наверное самую знаменитую из песен этого коллектива.

«Так, куда здесь нажимать» подумал Макс, включив вилку в розетку и осматривая переключатели на проигрывателе. За этим занятием его и застала вошедшая в комнату Алена.

— Не работает он, — сказала девушка, обращаясь к Максу, — усилитель в ремонте, лампочка там перегорела. Завтрак готов, пойдем.

Он положил пластинку обратно в стопку и вышел вслед за девушкой. На кухне стоял запах пригорелой пищи. На серванте стояла маленькая фотография Высоцкого, та самая которую девушка унесла с собой вчера. Возле фотографии в маленьком стаканчике, доверху засыпанном пшеном, стояла тонкая церковная свечка, коптя еле заметным пламенем.

Макс сел за стол, пододвинув тарелку к себе поближе. Он ел приготовленный, чуть пригорелый омлет изредка поглядывая на девушку. Та, уставившись к себе в тарелку молча ковыряла ложкой.

Поев и поблагодарив так красноречиво, как только мог, Макс пошел в комнату. Он бегал глазами по полкам с книгами, письменному столу, стоящему рядом телевизору, придумывая себе занятие. В конце концов, так и не найдя развлечений, Макс уселся в кресло, дожидаясь Алену. Вскоре сюда пришла и она.

Усевшись на колени к Максу, девушка положила свою голову к его груди.

— Пойдем на улицу, — обратился к ней Макс, мягко поглаживая ее бедра.

— Не хочу, — тихо ответила девушка, еще сильнее прижимаясь к нему, — я с тобой хочу просто посидеть.

— Просто сидеть не интересно, надо что-нибудь делать, — сказал Макс, обхватывая девушку под колени и пытаясь встать с кресла, держа ее на руках.

— Ну хватит, упадем сейчас, — Алена спрыгнула на пол и подошла к телевизору, включая его. — На вот, смотри.

Из динамика послышалась задорная песня, которую пели множество стройных голосов. Экран, разогревшись, вспыхнул яркими красками и на нем отобразились стоявшие ровным рядом певцы.

Алена вновь села к Максу и, свернувшись калачиком, с совершенным безразличием стала следить за происходящим на экране.

Раскланявшись со зрителями, певцы исчезли и вскоре, под торжественные звуки фанфар появилась сверкающая эмблема Московской олимпиады.

— Доброе утро, дорогие телезрители, — раздался из динамика голос диктора. — Начинается новый день, еще один день Олимпиады. Сегодня мы обязательно узнаем новых чемпионов, новых фаворитов, чьи имена золотом, серебром и бронзой будут увековечены на стене олимпийской славы.

Картинка на экране изобразила панораму огромного спортивного комплекса.