Олимпийские игры в политике, повседневной жизни и культуре. От античности до современности

Так, в 186 г. до н. э. консуляр-филэллин Марк Фульвий Нобилиор устроил в Риме Великие игры, частью которых были состязания греческих атлетов (Liv. XXXIX.22.1–2). Как пишет Тит Ливий, «из уважения к Фульвию со всей Греции на игры съехалось множество актеров. Тогда же римляне впервые увидели, кроме актеров, еще и состязания борцов, а также травлю львов и пантер» (ibid. 2. Пер. Э. Г. Юнца). Тот же Ливий сообщает об играх, которые дал в Амфиполе (т. е. на территории Балканской Греции, а отнюдь не в Италии) в честь своей победы над македонским царем Персеем проконсул Луций Эмилий Павел (Liv. XLV.32.8–10). Как пишет римский историк, «Павел устроил в Амфиполе зрелища, давно и тщательно приготовленные; о том он уже уведомил азийских царей и граждан через послов своих, а в греческих государствах объявлял о празднестве сам – во время путешествия своего по Греции. Со всех концов круга земного сошлись в Амфиполь и мастера в потешном ремесле всех видов, и силачи, и ристатели знаменитые, и посольства с жертвенными животными – словом, сделано было все, что делается обыкновенно на греческих больших играх в угоду богам и людям, да так, что все дивились не только пышности, но и тонкости в устройстве зрелищ, каковой в ту пору за римлянами не знали» (loc. cit. Пер. О. В. Левинской). Этот эпизод показывает, как некоторые представители римской правящей элиты приобщались к давней эллинской традиции проведения атлетических состязаний «по случаю». В 166 г. до н. э. победитель иллирийцев Луций Аниций Галл организовал в Риме агон, в котором наряду с флейтистами и трагическими актерами выступали профессиональные греческие атлеты (Polyb. XXX.14.1–12)[95]. Потакая грубым нравам толпы, Аниций заставил хористов и музыкантов устроить потасовку прямо на сцене. «А когда кто-то из хористов опоясался, внезапно отделившись от хора, и замахнулся как в кулачном бою на несущегося против него музыканта, зрители разразились восторженными рукоплесканиями и криками одобрения. Правильная битва еще продолжалась, когда два плясуна под звуки флейт введены были в орхестру, а четыре кулачных бойца взошли на сцену с трубачами и горнистами» (ibid. 10–11. Пер. Ф. Г. Мищенко).

В год 175-й олимпиады, т. е. в 80 г. до н. э., когда Сулла великолепными зрелищами отметил свою победу над понтийским царем Митридатом VI Евпатором, в Рим по его приглашению съехалось множество греческих атлетов[96], в результате чего Олимпия опустела: по словам Аппиана, в тот год в ней не проводилось состязаний, кроме короткого бега на 1 стадий (App. BC. I. 99) (см.: Matthews 1979). «Предлогом для устройства всех этих торжеств было дать передохнуть народу от страданий и поднять его настроение» (loc. cit. Пер. С. А. Жебелева). Необычайным великолепием зрелищ запомнился современникам и потомкам эдилитет Марка Эмилия Скавра (58 г. до н. э.)[97], устроившего, помимо всего прочего, еще и атлетический агон (Val. Max. II.4.7). Выступления атлетов (наряду с мусическими состязаниями и травлей диких зверей) показал римлянам в 55 г. до н. э. Помпей по случаю освящения выстроенного на его средства первого в Риме каменного театра (Plut. Pomp. 52; Dio Cass. XXXIX.38.1; Cic. Fam. VII.1.2)[98]. В 46 г. до н. э. Цезарь сопроводил выступлениями греческих атлетов грандиозные трехдневные торжества в ознаменование одержанных им громких побед (Suet. Iul. 39.3; Plut. Caes. 55; App. BC. II.102; Dio Cass. XLIII.22.3). В Неаполе в честь Августа еще при его жизни были учреждены четырехлетние игры (Sebasta) с атлетическими и мусическими состязаниями (Suet. Aug. 98.5; Dio Cass. LV.10.9; Strabo. V.4.7). Эти игры были исключительно престижными: одержанные на них победы ставились в один ряд с победами на Олимпийских, Пифийских и Актийских играх (см.: Geer 1935; Crowther 2004: 93–98). Здесь мы видим характерный пример вполне успешного инкорпорирования греческой традиции атлетизма в только еще оформлявшуюся на рубеже новой эры идеологическую парадигму Принципата. Кроме Sebasta, Август неоднократно устраивал греческие игры (RGDA. XXII. 1; Dio Cass. LIII.1.5; Suet. Aug. 43.2).

Правнук Августа, эксцентричный Гай Калигула организовал в Риме состязания атлетов в 38 и 39 гг. (Dio Cass. LIX.9.6–7; 13.9). Как сообщает Светоний, между поединками гладиаторов он «выводил отряды кулачных бойцов из Африки и Кампании, цвет обеих областей» (Suet. Cal. 18. 1. Здесь и далее цит. в пер. М. Л. Гаспарова). Аналогичные зрелища устроил в 44 г. Клавдий (Dio Cass. LX.23.5). Все перечисленные примеры свидетельствуют о том, что римские военачальники, диктаторы и императоры видели в греческой агонистике один из эффективных инструментов воздействия на толпу, а потому периодически устраивали столь любимые плебсом спортивные состязания с целью повысить собственный престиж и популярность у плебеев, жаждавших «хлеба и зрелищ» (panem et circenses).