Оловянное царство

— Уясни-ка вот что, друг мой Амброзий, — в голосе императора послышалась сталь. — Я протянул тебе руку дружбы, как только ты прибыл в Повис, и не отзывал ее пока что назад. Пока что. Ты не видел от меня обид за последние дни — так что это меня сейчас оскорбляет твое недоверие. Определись уже, кто ты. И если ты мне не друг — не жди тогда особого отношения. Если лелеешь свои обиды спустя девять лет, что ж, я тоже могу каждый день вспоминать, как ты хотел отнять мое царство, мою шахту и мой легион.

— Разница между нами лишь в том, — Амброзий понизил голос. — что ты уже предал меня. А я тебя — только в твоей голове.

— И в своей, — ответил Вортигерн. — Имей честь не отрицать это хотя бы сейчас. Ты даже не думал о том, чтобы признать меня первым.

Амброзий запнулся. Он прежде не думал, что в паутине оправдания Вортигерна может скрываться хоть толика правды. Хотел ли он быть вторым? Точно нет. Он собирался быть равным. Но это не значило бы, что он отнял его королевство.

— Я не буду отвечать на этот вопрос человеку, который лишил меня правой руки и сделал калекой.

— Как хочешь, — император пожал плечами. — Но я во второй раз предлагаю оставить наши разногласия, распри и ссоры. Забыто, Полу-бритт. Я не враг тебе. В отличии от твоего младшего брата. Знаешь, он даже вряд ли знает, что ты остался в живых, он-то посылал тебя на верную смерть, — тот с издёвкой похлопал его по плечу. Центурион напрягся и здоровой рукой потянулся к мечу. — Но не плачь, маленький мальчик Амброзий. Дядя Вортигерн не даст нашего малютку в обиду… А ударишь меня сейчас, я позову сюда стражу. Это будет мой ответ на твое недоверие.

Вортигерн раздражённо толкнул центуриона плечом, а после скрылся за поворотом. Гнев все ещё душил Амброзия.

— Неудачное утро, да, римлянин?

От стены в полумраке отделилась тень. Перед Амброзием мелькнула желтоватая кривая ухмылка, и Лодегранс, сделав ещё один шаг, вышел на свет.

— А я все, знаешь, не могу взять в толк, — сакс состроил недоуменную мину. — Вроде как Рим — это гордость, храбрость и честь, жесткость к врагам и обидчикам, но о тебя вытирают ноги, как о шелудивую псину… Полу-бритт, — он улыбнулся. — И кто вытирает? Бывший раб, который немного зазнался.

— Я помню, как он избил тебя, а ты лежал в пыли и скулил, — заметил Амброзий.

Сакс оскалился.

— Он заплатит за это. Со временем.

— Что ж, значит урок не пошел тебе впрок.

Он некстати вспомнил ту давнюю драку и отменно выверенный удар, направленный солдату-выскочке в челюсть. Ещё тогда, девять лет назад возле шахты. Что ж, это был прекрасный способ выпустить злость.

Удар пришелся по кости возле уха, но Амброзий задел его лишь слегка, сакс оказался проворнее Вортигерна. Лодегранс схватил его за рубашку, сжал в кулак и с остервенением дернул вниз.

— Ну что, римлянин, — услышал он злобный голос над своей головой. Шея отчаянно ныла, центурион пригибался все ниже и ниже, думая, что сакс свернёт ему шею. — Думал, я забыл наше с тобой маленькое путешествие от Стены до Повиса? Знаешь, как мне оно нравилось, ты думаешь, ты вновь разоделся здесь, почистил перышки — один раб дал другому обноски… Хенгист — размякший дурак, но даже он ничего не предпримет, ты слышишь? — ничего, если я сперва убью тебя, а затем Вортигерна… Здесь нет законов, наивный ублюдок.

Лодегранс держал его мертвой хваткой. Амброзий чувствовал чуть выше бока острое лезвие приставленного кинжала. Как-то некстати он вспомнил, что Лодегранс задумал его убить — неужели это случится так скоро? Амброзию казалось это неправильным, пока он ловил ртом воздух, стараясь не упасть с края арки. Сейчас не время ещё умирать, сперва он должен расквитаться с братом и Вортигерном, тот давно заслужил хорошую трепку.

— Скажи «прощай», Амброзий Аврелиан, — насмешливый голос у уха стал совсем громким. — Пора тебе переставать коптить небо.

— А тебе?

Амброзий не видел того, кто это сказал, собственные волосы застилали ему глаза. Голос был явно мальчишеский, такой вряд ли справится с бешеным саксом.

«Значит, все-таки смерть, — с каким-то безразличием подумал Амброзий. — Только вот не кстати этого парня прирежут вместе со мной. Зря он увидел нас здесь.»

Лодегранс на мгновение отпрянул и оглянулся. Если нагрянули неожиданные свидетели, надо знать их лицо.

— Ты!.. — прорычал сакс, а затем выругался. Краем глаза Амброзий разглядел того, кто точно не смог бы помочь — Мерлина-Мирддина, или как там его еще называли, наглый слуга, тощий юноша и просто глупый мальчишка — что он может против такого, как Лодегранс. Мальчишку убьют следом за ним, а он, Амброзий Аврелиан, так и не выяснит, его ли он сын или же это глупое наваждение, просто сон, а сам он умер годы назад еще там, у шахты. За спиной юноши он увидел краешек бледного личика и длинные черные кудри. Дочка Вортигерна тенью ходила за этим рабом. В восемь лет негоже видеть такую кровавую смерть.

— Проваливай, — рявкнул он Мерлину, и через мгновение сакс еще сильней сжал его шею сгибом руки.