Оловянные солдатики

Таким образом, пресловутая кибернетизация перестает быть неразгаданной иррациональной угрозой неведомого происхождения. Ее корни и ростки спрятаны в человеке-автомате, которого производит современное «свободное общество». Машина информации делает из человека оболваненного и бездумного потребителя стандартного чтива. Машина спортивного бизнеса создает из него одуревшего. и озверевшего болельщика. Машина государства, политики, религии воспитывает в нем лояльного мещанина, ханжески-смиренного на словах и корыстно-расчетливого на деле. Его жизненные функции механизированы и упрощены до предела — для удобства унификации. Вся система существования делает из него стандартного и легко воспроизводимого робота, тщательно вытравляя все индивидуальное, личностное, не укладывающееся в программу, на конвейер.

Фрэйн не оригинален в обличении обывателя как продукта и опоры буржуазного общества. Его оригинальность состоит в том, что он подметил новые тенденции и процессы, нашел и показал общее, главное, что объединяет Голдвассера и Пошлака, Мак-Интоша и Нунна, — автоматизм, машиноподобность мышления, восприятия, поведения.

Куклы пляшут на карусели. Присмотритесь внимательней к ним. Их сходство с роботами начинается с самого существенного, характерного для роботов — отсутствия ощущения личности. Каждый из них как бы отчужден от самого себя, от человеческого, индивидуального в себе. Они воспринимают себя только через массовое, стандартное. Вот Роу пишет хвалебные отзывы на самого себя. Его не поражает противоестественность этого занятия. Он, кажется, просто не понимает, что Роу — это он. Он ощущает себя не более чем любым из сотен безликих авторов, о которых пишутся подобные рецензии. И мисс Ребус считает себя сексуальной только потому, что так говорят о миллионах ей подобных готовые штампы Модных теорий. И Нунн ведёт своё идиотское расследование несуществующего заговора, пользуясь заданными стереотипами рассуждений, и так же, как Роу, не замечает бессмысленности своих «умозаключений». Подобно Роу и Ребус, он приходит к полному отчуждению от собственной личности: зашифровав в своих заметках самого себя, он сочтет потом это зашифрованное лицо главным заговорщиком. Люди-роботы не могут отойти от стандарта, даже если это приводит их к бессмыслице, к противоречию с действительностью — как Роу, когда его похвалы самому себе, по логике «жанра», разрастаются до гомерически-нелепых размеров, — не могут, ибо их существование есть механическое повторение стереотипа.

Взгляните, как герои Фрэйна воспринимают окружающий мир. Вот Роу пишет роман. Теперь он уже в кругу других стандартов, имитирующих (опять только имитирующих!) стиль модных авторов. То это бесконечный перечень деталей одежды, то нескончаемое перечисление мнимых «оттенков чувств», то поток словоблудия типа: «он знал, что она знала, что он знал…» Мир в восприятии Роу дробится, рассыпается на. перечни якобы однородных, равно важных и качественно неотличимых деталей. Так же воспринимает мир электронная цифровая машина, сводя любую информацию к перечню мельчайших и одинаково важных «шагов».

Прислушайтесь к их разговорам. Вот Прествик висит на телефоне: «Нунн! Это Нунн? Нунн, это вы? Это вы, Нунн?» Беспомощное, нечленораздельное бормотанье вместо связной человеческой речи. У каждого какой-нибудь один, с механической назойливостью повторяющийся мотив: «Кто же умнее?» (это, конечно, Голдвассер), «Каждый знает, что Человек должен» (это миссис Платков), «Ну, конечно же, вы совершенно правы» (мистер Хоу) — и так далее. Можно и вообще ничего не говорить, как Чиддингфолд.

Посмотрите, как Они развлекаются. Без толку топчутся в одном кругу, ведут бессодержательные разговоры, повторяют по три раза одну и ту же остроту, не понимают друг друга. Что это — некоммуникабельность, отчуждение? Нет, просто танец заведенных кукол. Танец кончается пьяным и бессмысленным скандалом — куклы Чиддингфолд и Ребус с деревянным стуком падают на пол.

Вслушайтесь в их рассуждения. Вот Мак-Интош разглагольствует о том, что машина заменяет людей-болельщиков, людей-бизнесменов и вообще всех людей. Что это — бессмыслица? Нет, просто доведенное до абсурда логическое умозаключение рассуждающего автомата, каковым является Мак-Интош. Для него, как и для Роу, мир лишен целостности, а люди — индивидуальности. Они всего лишь не очень совершенные машины. Но разве не так же рассуждает бдительный Нунн, для которого всякие непредвиденные поступки людей подозрительны, Ибо не укладываются в его логические до абсурда схемы! Кукла-«интеллектуал» и кукла-«блюститель порядка» трогательно едины в своем представлении о том, каким должен быть «идеальный мир» — это мир строжайшего «порядка», для торжества которого необходимо уничтожить всяческие следы человеческого.