Ома Дзидай (СИ)

Йонгхань веками служил пристанищем пиратов, наводивших ужас на бассейны Атрайского океана[3]. Они были ронинами, кельвинтийцами, минолийцами, чонгынцами. В досужую пору их царек развлекался прямо в этом зале, купаясь в награбленном, портя рабынь и попивая маотай[4].

О том периоде напоминали пробоины в крепостных каркасах и схожий менталитет обедневших потомков, среди которых уже не встретишь эльфа. А сегодня в этом холле надлежало заключить союз двух архипелагов – Мэйнана и Ивентара.

– Точно, ты ведь теперь с идзинами водишься.

– Не вожусь, а сотрудничаю, – поправил я, лукавя. – Царица Дебора разделяет мой замысел и готова помочь. Она дала мне поистине выдающееся судно, отряд опытных воинов. Вверила управление Йонгханем, пока не прибудет её наместник.

– Уму непостижимо! Такого добился…

– Хвастаться я не люблю, помнишь? Но да, светлое будущее Мэйнана вырисовывается всё чётче.

Урагами Хидео взглянул на меня с уважением.

– Если бы ты знал, сколько ночей я провёл без сна в размышлениях над твоей судьбой! Пока тебя не было, столько всего произошло. И мне не хватает смелости признаться. Кажется, я подвёл тебя…

– В таком случае, успокойся. Поговорим сначала о вещах отвлечённых. Там и воспрянешь духом.

– Да, так будет лучше.

– Как доплыл-то хоть?

– Море благоволило! – сразу оживился даймё. – Добрались с ветерком. Сами Боги хотели, чтобы мы встретились.

– Разумеется.

Высшие силы, о которых говорил отец, – просто выдумка. Старая чужая сказка, принятая на веру и используемая рычагом давления на население. Иначе они бы давно вмешались в дела смертных. Но не их это смертные.

После долгих умозаключений и всевозможных перипетий я потерял веру в мэйнанский пантеон без сожалений. Но рушить хрупкий мир Урагами Хидео не спешил. Скоро весь Мэйнан узрит своих истинных богов.

Наши глаза встретились.

– Как ты покинул страну?

– Очень просто, Рю. Найти и снарядить судно не долго – наши участвуют в морском дозоре. У Зубов Рёками другие не проплывают, поэтому выдвинулись без помех. Велел страже никого не впускать в замок и разнести слух, что я тяжело заболел. Предварительно отправил жену к родственникам – она давно хотела. Детей тоже нет. Так что сейчас дома пусто. Моим людям можно доверять…

– Ты это про мать говоришь?

Он никогда не называл её так. Обычно, по имени или «любимая», а тут – такое. Отец темнил.

Скрывая стыд, Урагами Хидео молча улыбнулся.

– Рассказывай.

Моё терпение было на исходе.

– Прости. Её больше нет со мной.

– Умерла? Как?

Я принял его заявление спокойно. На сей раз.

– Может, и не умерла…

Даймё Фурано зарделся, напоминая спелый помидор.

– Не понял.

– Когда тебя выслали, Фумико закрылась в себе. И во всём винила меня. А я ненавидел её за то, что она не могла родить ещё одного сына. Появление Юки стало последней каплей. Брак безнадёжно рушился…

– И?

Излишние детали отнимали время. Потеря даже минуты была чревата: война уже началась.

– Она просто пропала. Нигде и никто не мог найти её. Сам дурак, что надавил…

– Понятно всё.

Урагами Хидео вздрогнул от моего хладнокровия.

– Ты не зол на меня, Рю? – растерянно спросил он.

Отец был готов мужественно выстоять перед любыми нападками, перенести семейную драму и даже пропустить апперкот. Так наивно.

– Нет.

– К-как же так?.. Ничего не понимаю.

Его прежнее представление обо мне обрушилось окончательно. Но правда есть правда. Тем более, горькая.

– Она ушла – и мне жаль. Я соболезную. В ссылке я свыкся с мыслью, что не вернусь домой. Или не застану семью.

– Разве ты не хотел бы с ней повидаться?

– Хотел бы. Но мать пропала – ничего не поделаешь. Время движется. Надо идти с ним вровень. Я доволен уже тем, что застал тебя.

Идзины редко доживают до ста лет, а успевают не раз перемениться. Чего и говорить обо мне. Я столько людей повидал. Привязывался и терял. Апостериори научишься спокойно принимать чужую смерть, сохраняя почву под ногами.

– Ты женился вновь. – Я разорвал неловкую паузу. – Мои поздравления. Насколько теперь у тебя большая семья?

– Что значит у меня? – запротестовал он. – Она и твоя, Рю!

– В мере гораздо меньшей, – логически разграничил я. – Остатки же моей семьи – ты и… Юки? Впрочем, я её не знаю.

– Познакомим, не переживай. Со всеми!.. Ну, почти. – Даймё по неясной причине запнулся и ушёл в себя.

– Отец?

– Да, что?

– Я спросил, сколько у тебя детей.

– Так… Юки. Нагиса. Рэй. Мидори... Фу́до…

Последние два имени Урагами Хидео произнес, скрипя зубами. Это привлекло моё внимание. Я тут же решил поставить акцент на них.

– Мидори с Фудо – самые младшие?

Отец покачал головой.

– Почему тогда назвал их опосля и с такой неуверенностью?

Вопрос поразил его, как удар молнии.

– С ними… довольно сложно.

– Почему?

– Мидори – моя незаконнорожденная дочь, – признался отец.

– Брак несчастливый?

– Да, вынужденный, – Он готов был провалиться сквозь землю. – Прости, сын.

– Не за что извиняться. Ты в первую очередь человек – и поступил соответственно.

– Мне… мне был нужен наследник!

– Но ведь он стоит прямо перед тобой!