Омская зима

* * *

Мы дети теплой ласковой земли,
Наследники полынных ароматов,
Здесь наши всходы дружно проросли
Из поселений росов и словаков.
Наш ум отважен, взор озерный смел.
Прошли через познанья и сомненья.
Под пение щитов и посвист стрел
В глухих лесах рубили поселенья.
Движеньем познавая времена,
Отзывчивы на радость и тревогу,
Привязывали к вечным стременам
Клубящуюся пыльную дорогу.
Хотели, чтобы пели обода,
Чтоб колесо познания крутилось,
И чтобы в русском сердце никогда,
Пытливость никогда не прекратилась.
Невежества рассеивая мглу,
Планету вдаль и вширь исколесили,
И колесо сменили на стрелу,
Которую ракетой окрестили.
Уходит ввысь познания стрела.
В галактику глядит пытливый разум.
Наука ждет.
                   К загадочным мирам
Несет ракеты всемогущий лазер.

Я РОДИЛСЯ В СИБИРИ

Я родился в Сибири
В высоком бревенчатом доме,
Под разлив листопада
И грустный напев журавлей,
Когда желтые птицы
На желтой-прежелтой соломе
Увлеченно клевали
Проталины солнечных дней.

Завывала пурга.
Степь дышала метельной истомой,
Бились по ветру гривы
Испуганных белых коней,
Когда белые птицы
На белой-пребелой соломе
Пух и перья роняли
На всполохи звездных теней.

Знаю, охнет земля
От раскатов далекого грома,
Когда буду у жизни
Стоять я на самом краю,
Тогда черные птицы
На черной-пречерной соломе
Вскинут черные крылья
И тихо погасят зарю.

* * *

К земле пригнулись струны слег —
Прогнулась кровля у закута.
Пушистый снег в искристый мех
Леса и просеки укутал.
Погода вроде бы тиха.
Но распахни пошире ставни,
Журчат снега, поют снега
От Красноярска до Рязани.
Сцепились галки на стогу.
Сугроб вздыхает с громким сипом.
Вот кто-то первую строку,
Как скоропись, в снегу просыпал.
Лесная азбука проста.
В снег провалившись по колени,
Читаю с белого листа
Крестов и лапок откровенья.

* * *

Злой мороз у вальков рвет постромки.
Дышит лютым в лицо первачом.
Я живу в хуторке возле Омки,
Потому и зовусь омичом.
Привыкаю к шальным снегопадам,
Так, как к ним привыкает снегирь.
Ничего мне на свете не надо,
Лишь бы вечно дышала Сибирь
Половодьями вьюг светло-синих
Да зарей под шатром кедрача,
Где в сугробы запаханный зимник
Оплывает, как к утру свеча.
До полуночи слушаю байки
Деда Власа несчитанных лет.
Представляю, как верные лайки
Слева-справа ложатся на след
Утомленного гонкой медведя
С окровавленной раной в груди.
К нам в окно через сплав гололеди
Обмороженный месяц глядит.

* * *

Из тучи, как из будки, лает гром.
Его цепями к туче привязали.
По сонной Омке движется паром,
Заставленный лохматыми возами.
Светла, степенна Омка и тиха.
Извоз в речное зеркало глядится.
Зеленые крутые берега
В реке полощут гривы косовицы.
Журчит вода. Колышется канат.
Зыбь бликов на волне поет, смеется.
Паромщик, как подсолнух, конопат,
И, как подсолнух, сам похож на солнце.
Свет зарева пытаясь обогнать,
Гудит паром, борта зарей линуя,
На жемчуг разбивается волна,
Встает со дна зеленый день июля.