Омский горячий твой

– Глеб, пойдем домой, и я подпишу документы! – достаю я свой последний козырь. – Я обещаю, что подпишу!

– О! Как ты заговорила! Все? Больше меня не хочешь? – усмехается Глеб. Он залпом допивает свой виски и с минуту смотрит на меня. Шарит взглядом по каждому сантиметру моего трясущегося тела и с грохотом опускает стакан на стол. – Этого не достаточно, Алена! Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Москву и работала у меня!

– Просто работала? РАБОТАЛА? Я действительно больше не нужна тебе, Глеб? Зачем ты тогда бесишься из-за Олега, если тебе все равно?

– Соглашайся! – как всегда жестко и бескомпромисно давит Глеб. -  Улетаем завтра вместе с нашими милыми друзьями!

– Я не могу так резко уехать! У меня работа... Ты даже не хочешь попробовать наладить наши отношения? А где МОЙ второй шанс, Малиновский? Где он?

Лицо Глеба абсолютно бесстрастно. Он смотрит на меня, как на вещь. Приценивается?  Юлька с Валерой возвращаются за стол. Концерт продолжается. Глеб демонстративно смотрит на свои часы, потом на Олега, который расположился в баре, и наклоняется ко мне.

Он хватает меня за шею и, к моей полнейшей неожиданности, горячо мажет губами по моим губам. У меня внутри все переворачивается от этого мимолетного касания его губ.

– Слушай сюда, сладкая сучка! Даю тебе время до окончания концерта! – тихо говорит мне Глеб, чтобы было слышно только мне. -  Реши сама, чего ты хочешь! – Он проводит пальцем по моим губам и убирает мои волосы мне за спину. – Ты же у меня не только красивая девочка, но еще и умная! Придумай, как сделать, чтобы всем было хорошо, а не только тебе!

Он отстраняется от меня, а меня всю начинает трясти с двойной силой. Очередной ультиматум? Он не может так со мной поступить!  Нужно послать все к черту и пойти домой, но я не могу оставить Глеба здесь одного. Это плохо кончится.

Как будто, если я останусь, это что-то решит. Малиновский всегда все делает по-своему! Черт!

– Мы что-то пропустили? – приподняв бровь спрашивает Юля.  – Эй! У вас все нормально?

– Конечно! – отвечает за нас обоих Глеб. – Охренительный бар! Правда? Только что сказал своей жене, как здорово, что мы сегодня оказались именно здесь!

Сука! Я тоже допиваю свой вискарь, подзываю жестом Крис, которая все так же украдкой продолжает ловить взгляды Малиновского, прошу принести еще выпивки. Рука Глеба опускается на мое колено и сжимает его. Он смотрит не на меня, а на сцену, вальяжно развалившись на стуле. Надеется таким образом, повлиять на мое решение? Ни хрена не выйдет! Я не хочу ничего решать! Не сегодня! Завтра мне будет еще хуже, чем этим утром, но завтра суббота, а значит, у меня выходной.

Концерт подошел к концу, а я так ничего не придумала и не решила. Олег все не уходил, а Глеб напряженно молчал, как будто чего-то ждал, но не моего решения. Срать он хотел на мое мнение. Его беспокоило что-то другое. Я догадывалась, что, но не хотела в это верить.

Что это за детский сад? Он же взрослый мужик! Известный адвокат! Мало того, что он дома мне устраивает, так еще и здесь опозорить решил? Да пусть забирает свои заводы и пароходы, и валит в свою Москву! Мне тут вобще-то жить еще!

– Пойдем домой! – снова позвала я Глеба. – Дома все обсудим. Я устала и плохо себя чувствую. Мне кажется, что я выпила лишнего, – преукрасила я. – Меня сейчас вырвет!

Глеб ничего не успел ответить.

–   Раз, раз, – послышался жесткий мужской бас из микрофона. Я обернулась к сцене, как и все. Там стоял Романов с микрофоном в руке. – Халдир, – громко крикнул он, показывая рукой на Глеба. – Я снова вызываю тебя на бой!

Господи Боже, да что он творит? Я перевела взгляд на Глеба. И не только я, весь бар на него таращился. Нет, нет, Глеб, ты же не согласишься? Я вцепилась в руку Малиновского, который поднял бровь и посмотрел на меня, как бы решая, стою ли я того.  Затем заржал, стряхнул с себя мою руку и двинулся к сцене.

– Йю-ху! – воскликнул радостно он, поднимаясь по ступенькам и вскинул руки. В зале наступила такая тишина, что Глеба было слышно без микрофона. – Зачем так заморачиваться, Романов? К чему этот пафос? Нам не по 20 лет! – усмехнулся мой муж в лицо Олегу. – Пойдем на улицу, и я прямо сейчас тебя отпиздошу! Прям под елочками все зубы твои пораскидаю!

Еще не лучше! Я затаила дыхание, боясь даже подумать, что будет дальше. Что это вообще за показуха? Не могли по-тихому разобраться? Поговорить, например! Меня вообще никто не спрашивал. Я вам, придуркам, трофей безмолвный что ли?

– Не-е-т, – протянул Олег. – Давай, как в старые добрые! Выбирай место и время!

Глеб не переставая улыбаться, сложил руки на груди и потрепал бороду. Не надо, Глеб, не соглашайся! Не поддавайся на провокацию!

Даже если бы Глеб умел читать мои мысли, все равно бы принял вызов Олега.  Самовлюбленный павлин! Он же только того и ждал?