Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги

— У меня есть время, — вмешался я.

Первый раз за все это утро Хиллман посмотрел на меня не только как на козла отпущения, но и как на вещь, которая может принести пользу.

— Вы хотите рассказать мне, что последует дальше?

— Да, насколько мне это известно.

— Что ж, тогда я оставлю вас, — сказал Бастиан.

Через минуту я услышал шум отъезжающей машины.

Хиллман направил к жене миссис Перес. Затем он повел меня в ту часть здания, где я еще не был. Мы спустились вниз по старинному коридору, напоминающему тоннель, и попали в просторную студию. Две отделанные дубовыми панелями стены были уставлены книгами, в основном в кожаных переплетах. Все это выглядело так, будто Хиллман купил целую библиотеку или получил ее в наследство. В третьей стене огромное глубокое окно открывало вид на океан вдали.

На четвертой стене висели многочисленные фотографии в рамках. На одной из них Дик Леандро — руки на штурвале, за спиной волнующееся море, по которому несется управляемая им яхта. На другой — группа морских летчиков, снятых на взлетной палубе авианосца. С правой стороны группы я увидел Хиллмана, еще молодого. Были снимки, сделанные и на берегу и на корабле. Эскадрилья торпедоносцев времен второй мировой войны. На одном из снимков авианосец, снятый с очень высокой точки, казался крохотной щепкой, затерянной в бурном море.

Видимо, Хиллман с какой-то целью показал мне особенную комнату и эти стены. Мы пришли к одной и той же мысли одновременно, и фотография авианосца послужила катализатором.

— Это был мой последний корабль, — сказал Хиллман. — Дело в том, что я командовал им за несколько недель до конца.

— До конца войны?

— Нет. До его конца. А война продолжалась еще долго. Мы шли из Даго через канал к Бостону и подорвались на мине. — Его голос стал теплее и прочувствованнее. Он мог бы так говорить о смерти любимой женщины.

— Это случайно был не «Перри Бей»?

— Да. — Он бросил на меня быстрый взгляд. — Вы слышали о нем?

— Прошлой ночью. Вот теперь все и сходится, мистер Хиллман. Имя Майкл Харлей говорит вам что-нибудь?

— Боюсь, что вы меня сбиваете. Разве упоминалось ранее это имя? Вы говорили о Гарольде Харлее. — Глаза его стали туманными.

— Гарольд — брат Майкла, и именно с ним я разговаривал минувшей ночью. Он сказал мне, что Майкл служил на «Перри Бей».

Хиллман медленно кивнул:

— Я помню Майкла Харлея. Есть причина, чтобы помнить. Он доставил мне много неприятностей. В конце концов я был вынужден распорядиться списать его с корабля.

— За то, что он украл камеру.

Он долго и внимательно смотрел на меня.

— Вы тщательно подготовили домашнее задание, мистер Арчер. На самом деле мы просто отпустили его, потому что он не был достоин доверия. Его могли отправить в Портсмут за кражу дорогостоящей камеры. — Он стоял спиной к креслу и вдруг сел в него так неожиданно, словно это прошлое ударило его. — Теперь, спустя почти восемнадцать лет, он как будто мстит мне, украв моего сына.

Я стоял у окна, ожидая, пока он сам до конца осознает такое неожиданное совпадение. Хотя это не было совпадением в обычном смысле слова. Харлей в свое время находился под властью Хиллмана и, возможно, имел причину ненавидеть его. Эту ненависть я и услышал в его голосе, когда он разговаривал в понедельник с Хиллманом.

Туман над океаном рассеивался, то открывая голубые просветы, то вновь закрывая их. И тогда все снова становилось серым. Хиллман подошел к окну и встал у меня за спиной. Я повернулся. Лицо его уже было спокойнее, если не считать неистового блеска глаз.

— Когда я думаю, что этот человек сделал мне… — Он не договорил. — Расскажите все остальное, Арчер. Все, что вы знаете.

Я рассказал ему все остальное. Он слушал меня с таким выражением лица, словно я был оракулом, предсказывающим его будущее. Мне показалось, что он особенно заинтересовался убитой женщиной, Кэрол, и я спросил, не встречал ли он ее когда-нибудь.

Он покачал головой:

— Я не знал, что Харлей женат.

— Женитьба не была легальной. Но была.

— У Харлея были дети?

— По крайней мере один.

— Как мог человек, имеющий собственного ребенка… — Он не закончил фразу, какая-то другая мысль пришла в его возбужденную голову. — Во всяком случае, это разрушает версию, что Том был связан с этой женщиной.

— Вовсе не обязательно. Харлей мог использовать ее в качестве приманки.

— Но это же фантастика! Женщина годилась ему в матери!

— Вовсе нет. Она была не старой. Она родилась приблизительно в 1930 году.

— И вы серьезно предполагаете, что Тома связывали с ней какие-то отношения?

— В данных обстоятельствах это риторический вопрос, мистер Хиллман.

Он медленно повернул ко мне голову патриция. Прошедшие дни придали его лицу какие-то скульптурные черты.

— Вы говорите, что Том мертв.

— Это еще не факт. Но большая вероятность.

— Но если мальчик жив, он теперь вернется домой? Как вы думаете?

— Если его насильно увезли отсюда, то нет.

— Есть основания надеяться, что он жив?

— Ничего точного, только отдельные факты. Его видели с этой женщиной в воскресенье. И он был свободен. И потом, он же убежал из одного места.

— Из школы в «Проклятой лагуне». Не от нас.