Он бы не успел

– Антоха, ну чего ты жмешься? – азартно убеждал Андрей, стараясь не повышать голос и то и дело воровато оглядываясь по сторонам. – Говорю тебе: дело верное. Рамиз серьезный чувак, просто так болтать не станет. Там и делов то максимум на две-три минуты, я все прикинул: перелезли забор, до павильона бегом секунд двадцать, отметались – и обратно. Павильон то ведь двадцать четвертый, как будто специально выбирали – для нашего дела удобней всего расположен. Сам посуди: угловой, охрана на другом конце территории, уходить удобно через насыпь.

– Удобно. Если товарняк не пойдет, – мрачно буркнул Тоха.

– Если-если, – передразнил Андрюха, – если всего бояться, можно до самой старости телеги с товаром катать – вот это я точно знаю. Под лежачий камень портвейн не течет. А тут – такой шанс! Ты только подумай, – он подался вперед, наклонившись над столом, и еще больше понизил голос, – две минуты стремной работы – и пять штук зелени! А потом знаешь чего делать будем? На бухло и девок бабки такие проматывать не станем, мы с тобой, Тоха, дело свое откроем. Свое, понимаешь ты, дурья башка, свое дело! Я уже и об этом подумал. С Гариком Ивашовым поговорил, у него три точки на Луже, он кожу из Турции таскает. Сказал: будет бабло у вас – возьму в долю. Олега Бусыгина из двадцать второго помнишь? Он картриджи для Денди из Китая возит, просветил тут меня по некоторым вопросам… Короче, тоже тема. Да чего я тебе как маленькому объясняю?! Сам ведь понимаешь: в наше время только бы деньги на раскрутку были, на первую закупку нормальную, а там – пол Лужи знакомых, точку снял и стриги бабки.

Они сидели за самым дальним угловым столиком в полутемном зале дешевой пивной недалеко от метро «Спортивная». Перед ними стояли две кружки с пивом, в маленьком блюдечке возвышалась горка фисташек. Сегодня у них выдался вынужденный выходной, – рынок в Лужниках был закрыт по случаю предстоящего вечером матча на кубок УЕФА. В полдень посетителей в пивной было не много, но уже через пару часов ожидался массовый наплыв шумных «спартачей», которые начнут бурно «готовится» к матчу и, накачавшись пивом, отправятся искать на подступах к стадиону немногочисленные кучки фанатов соперника.

– Слушай, Андрюх, а чего Рамиз именно к тебе обратился с этим делом, чего кого-нибудь из своих не попросил? Непонятно все как-то: у них там с бандюками из администрации Лужи свои разборки начались, ну порезали там кого-то слегка, но причем тут павильон на Ярмарке? Зачем жечь? За него вообще армянин какой-то платит, он то тут с какого бока? И еще, – Тоха, который все время разговора сидел, чуть наклонив голову, и машинально крутил в руках сигаретную пачку, поднял на друга глаза, посмотрел пытливо, в упор. – Самое главное. Ты знаешь, сколько народу там арендует склад и витрины? Человек пять-шесть, не меньше. И у каждого там товар. Ты же их всех по миру пустить собираешься.

Андрей отхлебнул пива, медленно поставил кружку на стол, несколько секунд сидел молча, будто задумавшись о чем-то.

– Отвечаю по порядку. Рамизу меня порекомендовали. Тофик – нормальный пацан – ты его не видел. На разборки их мне плевать, меньше знаешь – лучше спишь, зачем решили сжечь павильон – тоже плевать. А по поводу остального, – Андрей криво ухмыльнулся, – в стране объявили капитализм, ты не слышал? А это значит – каждый за себя и каждый получает то, что заслужил. У кого сгорит товар, тем не повезет, но только не я буду в этом виноват. Они просто сняли точку в неудачном месте, потому что павильон решено сжечь и его сожгут все равно, не мы – так другие. А я не хочу больше грузить чужие коробки, таскать телеги с чужим товаром и считать чужую выручку. Я хочу заработать денег – много и быстро.

После довольно продолжительного молчания Антон медленно, будто выдавливая из себя слова, проговорил:

– Не знаю, Андрюх. Не нравится мне эта затея. Я, пожалуй, не буду в этом участвовать. Не буду, и тебе не советую. Слушай, – лицо его вдруг радостно прояснилось, – я же совсем забыл: ко мне тут Сурен подходил, сказал, что доволен, как мы работаем, типа, старшим продавцом меня хочет назначить в девятнадцатом павильоне, у него там родственник какой-то трудился, домой вдруг уехал. Ответственность, конечно, ну так и денег побольше будет. Что думаешь? А там, глядишь, и тебе предложит чего повыгодней.

– Старшим продавцом, говоришь? – скучающим тоном произнес Андрей.

Он откинулся на спинку стула, с выражением покорной усталости на лице.

– Хорошо. Мое дело – предложить, твое дело – отказаться. Я нашел путь к хорошим деньгам, путь в бизнес, ты отказался, тебя, оказывается, больше прельщает карьера старшего продавца. Окей, тему закрываем. Я, Тоха, один пойду. Вдвоем оно, конечно, было бы сподручней, но раз уж ты в старшие продавцы собрался – придется управляться одному.

Ход был беспроигрышный, Андрей приберегал его именно на этот, крайний случай. Он не допускал даже мысли, что Тоха – друг не то, что со школьной скамьи, а с детсадовской группы – отпустит его на такое дело одного.