Читаем Он меня понимает (СИ) полностью

Последней территорией, которая могла хоть с какой-либо вероятностью содержать пегасочку, была заброшенная деревенька и озеро, изрядно нас переволновавшее, но теперь безопасное. Мы там многое с нею пережили... Возможно, те места её привлекли своими счастливыми воспоминаниями?

Уже на подлёте я ощутил... Свет. Во всех мирах, во всех вселенных его нельзя было бы спутать с другим. Этот свет был порождён пламенем нашей любви, вспыхнувшей в первый же день нашей встречи и достигшей апогея ночью нашей разлуки. Неспешно взмахивая крыльями, я опустился перед уже знакомым две двухэтажным строением, сразу привлекая вниманием молодого зелёного дракона – Алгамира.

- Светлейший! – воскликнул он.

- Пожалуйста, только не надо падать передо мной, – у дракончика, почему-то предпочитавшего прямохождение передвижению на четырёх, имелась особенность оказывать мне совершенно ненужные знаки внимания. – Ты не видел здесь синюю пони-пегаса?

Алгамир покачал головой в ответ.

- Нет, но, может, господин Агнар знает, где она. Он сейчас как раз в своей комнате.

- Тогда позволь, я встречусь с ним.

Да, если кто-то, кроме имевшего всюду в Нашаре глаза, уши и носы Зората мог мне ответить на мой вопрос, так это друг и товарищ Хелли, техномаг Агнар. Вполне вероятно, что Хель успела с ним пересечься, рассказать, куда улетает, и, если друг был действительно близким, даже облегчить ему свою душу, рассказав обо всех своих терзаниях. Не знаю, станет ли Агнар охотно делиться со мной своей информацией. Ведь, быть может, и Зорат знал, только говорить не хотел? Но не пристало Светлому печалиться раньше времени! Кто же тогда будет всех обнадёживать! Не попробую, не узнаю.

Потому я собрал свою волю в когти и постучал в дверь в лавку-дом Агнара. Дверь распахнулась, и в морду мне уставилось широкое дуло какой-то странной, но явно опасной штуки. Владелец её стоял на огненно-красных копытах и смотрел на меня горящими алыми глазами, которые вспыхнули неподдельным страхом. Синешёрстый пушистый дракон отшатнулся, расправив крылья.

- Светлейший Мирдал! – воскликнул он... Или она?

Нет, ошибки быть не могло. От “Агнара” исходило то самое свечение, которое путеводной звездой привело меня в этот дом. И внешность дракона, с его красно-синей гривой и полосатым пушистым хвостом делала его слишком похожим на одну знакомую мне пони. Устройство, представлявшее собой нечто вроде излучателя магической энергии, выпало из красных коготков на пол.

Да уж... Теперь я понял всё удивление и смятение Алгамира в тот час, когда я притащил в его жилище и дом его учителя точно так же выглядевшую душой и телом... Пони. И... Я бы и сам их перепутал. Если бы не оставалось во мне той доли Хелли, которой она со мной поделилась. А так – я точно был уверен в том, что эти два существа – одно и то же на деле. Я доверял чутью собственной души... Тем более после всех тех событий, что с нами происходили. И Нашар, и Эквестрия славятся своими причудливыми чудесами.

Сердце моё радостно взлетело в облака... А внешне, помня о странных (для окружающих, сам-то я их очень хорошо понимал) предпочтениях родной души, любившей поиграть, я принял лишь свою обычную приветливую улыбку и приложил к груди крыло.

- Здравствуй, Агнар! Это ведь ты? Хелли о тебе рассказывала... Хотя и не очень много. Только то, что у вас совместные разработки.

Дракон (пегаска?) взмахнул хвостом и осторожно подобрал оружие.

- Прошу прощения, Светлейший. В нашем несчастном мире оружие лучше держать при себе.

- Почему же несчастном? – Я вопросительно двинул ушами.

- А чего тут хорошего? – дракон вздохнул. – Навы уничтожены, но ещё встречаются в отдалённых уголках Нашара, эти пони нахлынули целой волной... – он прищёкнул когтями. – Хотя среди них и встречаются нормальные кобылки, но большинство – просто бродячие сгустки энергии, – он вздохнул и постучал когтями по оружию. – Их души привлекут много проблем. И многих новых врагов.

- Не страшно... – Кивнув понимающе, я прошёл в бывший главный зал таверны, где когда-то давно несколько бедных столиков размещали лишь варево да мясо, а теперь ломились от самых разнообразных штук, диковинных в отдельности, но серых и хламящихся в толпе. – Между мирами начинает устанавливаться дружба, и рад, что Хардол тоже входит в новый союз. Это верный признак того, что старая обида Тёмных на Светлых изжила себя, более не мешая пониманию.

Дойдя до стула у относительно свободного столика, я оглянулся на Агнара, чтобы тот сгорел от стыда из-за того, что до сих пор не приветил гостя едой и радушием. Хелли, во всяком случае, уже бы не вытерпела и полетела бы на кухню собирать еду, которую я всё равно не съем... До того, как она не пригрозит связать меня и кормить с копытной шпажки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Музыка / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары