Он между нами жил... Воспомнинания о Сахарове (сборник под ред. Б.Л.Альтшуллера)

В 5 часов вечера Сахаров проводил нас через темный лес к ближайшей железнодорожной станции. Выходя с Подъяпольскими на окраине Москвы, я заметил наблюдающего за нами человека, который заскочил затем в телефонную будку. Б. Дж. (моя жена) и я взяли такси и направились на запланированный обед к Пятецким-Шапиро. Вскоре стало ясно, что за нами есть «хвост». Неподалеку от дома Пятецких-Шапиро мы попросили водителя остановиться. Наши преследователи встали за нами, и мы к ним подошли. Два человека в штатском делали вид, что нас не замечают(что служило лишним подтверждением тому, чем они на самом деле заняты). Б. Дж. обратилась к ним по-русски и строго сказала: "Мы не делаем ничего дурного, просим перестать следить за нами". Они ответили, что "ждут гостей".

Дальше мы пошли пешком; один из наших «спутников» шел за нами, стараясь оставаться незамеченным и в то же время не терять нас в густеющих сумерках из вида.

Приложение к части I

Обращение Сахарова к FAS

FAS может сыграть очень большую роль. FAS может скорректировать отношения между американскими и советскими учеными. Власть в СССР хочет заключить эти отношения в жесткие идеологические рамки. Пример тому — участие советских представителей в Пагуошском движении.

Насколько я знаю, американские власти преследуют одновременно несколько целей и для ускорения разрядки склонны к соглашениям по частным вопросам. Ради этого правительство США готово идти на слишком большие уступки. Поэтому очень важно существование такой организованной силы, как FAS, которая свободна от политических ограничений и конформизма и может основывать свою деятельность на принципиальных соображениях.

Федерация могла бы вносить поправки в деятельность правительственных структур. Она могла бы, например, работать над тем, чтобы огpаничения деятельности некоторых советских ученых были ослаблены. Она могла бы добиться того, чтобы на конференции ездили те ученые, которых туда приглашают, а не те, чьи политические взгляды устраивают руководство страны.

В этой связи очень существенны контакты молодых ученых. Молодые ученые нуждаются в научных контактах. Но опять-таки выбор ученых должен основываться не на идеологической основе.

Защита отдельных ученых очень важна. Условия таковы, что защита прав ученых может касаться только отдельных людей: лишенных работы или посаженных в тюрьму. В некоторых случаях нужно прибегать к ультиматумам. Но самое главное — не терять к этим людям интереса.

И наконец, существуют общие проблемы — разоружение, защита окружающей среды.

Я, быть может, ошибаюсь, но мне кажется, что правительство США в этих вопросах не вполне последовательно. Оно хочет достигнуть немедленного соглашения — чтобы использовать его во внутренней политике. Это приводит к тому, что договоренности по частным вопросам не продвигают решения проблемы в целом.

Здесь не надо занимать чью-то одну сторону; заявления федерации должны быть лишены политической предубежденности. Мне представляются возможными два пути следования такому правилу.

Консультации с правительством США, как вы это делаете — это один путь. Другой путь (публичные заявления, которые должны оказывать давление на наше правительство. Используя международные связи, американские ученые могли бы выработать общую линию для всех ученых.

Крайне важно, чтобы у Запада было определенное единство позиции, особенно в вопросах разоружения. Ученым, даже на Западе, легче выработать такое единство, чем политикам. Я верю в ученых — это, по-моему, наименее эгоистическая часть общества.

Москва, 8 ноября 1975 г.

Часть 2

…Речь президента Рейгана о "звездных войнах" в марте 1983 г. настолько пpотивоpечила целям и задачам Федерации, всегда выступавшей в поддержку Договора по ПРО, что мы не могли больше продолжать наш трехлетний бойкот советского посольства. (Бойкот был объявлен, когда советское правительство отказало одному из членов Федерации, который выступал против ссылки Сахарова, в советской визе.) Мы также ответили на открытое письмо советских ученых в поддержку договора по ПРО и со своей стороны предложили приехать осенью в Москву для обсуждения проблем разоружения в советской Академии наук.

В последний день того ноябрьского визита в Москву мы, согласно предварительной договоренности, встретились в американском посольстве с Еленой Боннэр. В ходе двухчасовой беседы мы узнали, что ей нужен хороший кардиолог, и что "официальным врачам доверять нельзя". Она показала нам письмо, которое Андрей Сахаров послал советскому генсеку Ю.В.Андропову. В этом письме Сахаров просил дать ей визу для поездки на Запад. Она показала нам некоторые антисемитские публикации; советские граждане были настолько обработаны, что оскорбляли ее на улице.

Она пpизвала тех, кто поддерживает Сахарова, обдумать следующие задачи: 1)улучшить его медицинское обслуживание, обеспечить лечение в Москве; 2) вернуть Сахарова на его подмосковную дачу, где он мог бы встречаться с советскими учеными…