Он - мой лёд

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Напряжение, возникшее между нами, моментально наэлектризовало воздух. Неслышимые звуки гитары и скрипки, переплетение чёрного и красного.  Дотронувшись до его груди, я медленно провела вверх, скомкала ткань его свитера, но сказать ничего не успела – моя ладонь оказалась в плену его.  Крепко он сжал мою кисть. Напряжение усилилось, взгляд, которым он проник мне в самую душу, заставил меня судорожно выдохнуть.

- Как думаешь, это могло бы быть начальной позой? – в бархат вплелись сиплые нотки.

- Смотря для чего, - отозвалась я, не отводя глаз.

С каждой секундой близость наша становилась всё опаснее. Оба мы знали, что сегодня ни одному из нас это не нужно, но всё равно шли по краю. Кто-то должен был остановиться. Кто?

Ладонь Тимура легла на моё бедро, крохотные угольки в зрачках полыхали всё ярче и ярче.

- Зачем ты пришёл? – я всё-таки заставила себя отступить.

Отошла к дивану и присела на подлокотник, чувствуя, что вся горю. По венам словно струился жидкий огонь, хотя на деле между нами не произошло ничего слишком уж откровенного. Потёрла лицо ладонью, убрала за ухо выбившуюся прядь волос.

- Понятия не имею, - Тимур, судя по всему, тоже сумел справиться с собой. Приблизился и, заметив на столике статуэтку, взял её. Положил на ладонь, как и я до этого.

- Подарок? - снова посмотрел на меня.

- Да, – забрала у него статуэтку. Улыбнулась уголками губ и убрала статуэтку в карман толстовки.

- От кого? – Тимур потянул меня вверх, вынудив подняться. Мы опять оказались близко, почти прижатые друг к другу, но прежнего искрящегося напряжения не было.

- От болельщика, - ответила я, просто наслаждаясь моментом. Чувства, что будил во мне Тимур, были самыми разными: от жаркой страсти до умиротворения. Именно его я чувствовала сейчас. Как будто бы танго, отзвучав, сменилось нежными звуками вальса.

- У меня таких несколько. – По одной на каждый старт.

- Да?

- Да, - отозвалась я серьёзно, с прежней едва касающейся губ улыбкой. Немного помедлила и всё же призналась: - Статуэтка, букет цветов и записка.

- Записка?

- Со словами поддержки, - почувствовала, как он обхватил мою ладонь.

Почти так же, как и у двери, но иначе. Танго и вальс, тлеющие угольки в глубине чёрных зрачков, тающий лёд… Страсть и… Глядя на Тимура, я понимала, что, несмотря на прошлое, мне легко говорить ему о вещах, имеющих для меня большое значение. О том важном, что есть в моей жизни, есть внутри меня.

- Эти слова очень помогли мне, Тим, - выговорила я тихо. – Знаешь… Порой на первый взгляд не такие уж значимые вещи дают нам очень много. Вот и эти записки… Они много мне дали.

- И что же твой болельщик в них писал? – он, вроде бы, усмехался – пренебрежительно, немного скептически, только я знала, что это ничего не значит. Потому что взгляд Тима оставался серьёзным, внимательным.

- Ты читал одну из них, - напомнила я. – В Саранске. После чемпионата России.

Тим едва заметно нахмурился, меж бровей мелькнула складочка.

- В лобби отеля, перед тем, как у лифта…

Снова искорки. На мгновение они вспыхнули, как будто вместо воспоминаний о записке пришли совершенно другие. Скорее всего, это именно так и было.

- В этих записках он писал, что верит в меня, - обвила его шею рукой, продолжая смотреть в глаза. – Что гордится мной.  Я бы хотела познакомиться с ним.

- Зачем? – ещё одна усмешка в уголке губ. Ревность?

- Просто так, - обвила шею второй рукой и приподнялась на носочки, прижимаясь ближе. – Мне бы хотелось сказать ему спасибо. Хотелось бы сделать что-то… - качнула головой, сама до конца не понимая, зачем всё это говорю ему. – Но пока всё, что я могла сделать – стараться быть лучше. Выходить на лёд и кататься.

- Может быть, ему этого достаточно? – ладонь Тимура опустилась на мою талию.

- Может быть, - согласилась я. – И всё-таки я бы хотела сказать ему спасибо лично.

- Возможно, он неказистый, маленький и просто не хочет показываться тебе на глаза, - попытался пошутить Богданов, но шутку я не оценила.

- Это не важно, - сказала в ответ очень серьёзно. – Не важно, Тимур. Этот человек верил в меня, когда многие верить перестали и…

Я замолчала. Положила голову ему на плечо и просто вздохнула, чувствуя, как он прикасается к моей спине. Тим погладил меня вдоль позвоночника, сгрёб волосы, сжал и выпустил. Слишком близко, слишком опасно и слишком… слишком хорошо.

- Если так, - вздохнул он, - единственное, что тебе остаётся, выйти завтра на лёд и показать ему, что верил он не напрасно.

- Это я и собираюсь сделать, - согласилась я. Подняла голову и поймала взгляд Тимура. Быстро коснулась его губ своими.

Вот только высвободиться из его рук он мне не дал – снова стиснул волосы. Прежде, чем поцеловать, долго смотрел в глаза. Так, как будто взгляд этот был признанием. Так и не прозвучавшим вслух, но окутавшим нас, замершим в воздухе. Признанием, вкус которого я почувствовала вместе со вкусом поцелуя – страстного и нежного, наполненного желанием и приносящего спокойствие.

Глава 46

Оля