Он не хотел предавать

— Так вот, — продолжал отставник, — я бы ничего такого и не подумал, но пришел ко мне в вагончик вечером этот спортсмен, мой напарник. Я еще подумал, что он песок красть приехал. Сели мы с ним, заговорили про аварию. И тут он взял и проговорился под этим делом, — подполковник щелкнул себя по шее, — что за неделю — за две до аварии видел кого-то ночью на шоссе, на том месте, где все произошло. Приезжал, говорит, раза три ночью кто-то. Свою машину оставлял с выключенными фарами вдалеке, пешком возвращался назад и ходил взад-вперед, взад-вперед. Будто мерил что-то шагами, говорит. А этот спортсмен, конечно, не такой, чтобы выйти к нему, подойти, поинтересоваться: так и так, товарищ, что ты тут ошиваешься?

— И он не знает, кто приезжал?

Полковник покачал головой:

— Нет, не знает. Сидел, как мышь под метелкой, только в окно выглядывал, боялся носа высунуть.

— Ясно, — кивнул Мочалов. — Ну, а вы что же? Почему не сообщили сразу?

— А никто меня и не спрашивал, — пожал плечами полковник с таким видом, словно хотел сказать: вам надо, вы и приезжайте.

— Вот и теперь нечего языком ляпать! — сварливо бросила в их сторону полковничиха, вытирая руки о бока заношенной кофты. — Ничего мы незнаем. Сами пускай разбираются, а ты в это дело не суйся. Кто тебя вечно за язык тянет?

Полковник отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи.

— Вы со мной можете сейчас подъехать на место аварии? — попросил следователь. — Уточнить бы кое-что…

— Беды на нашу голову захотел! — всплеснула руками полковничиха, увидев, что муж садится в машину следователя.

Мочалов высадил его на шоссе под рекламным щитом.

— Все теперь поменялось… Можете вспомнить, где примерно тогда кончался асфальт и начиналась грунтовая дорога?

Полковник обладал профессиональной памятью на такие детали. Он без колебаний определил, где и что находилось на этом месте год назад. В руках Мочалова был план дорожно-строительных работ на этом участке, полученный им в РСУ. Полковник, глядя то на план, то на шоссе перед собой, рассказал, как выглядело в то время дорожное покрытие, где был асфальт, где — несколько метров гравиевой щебенки, откуда начинался отрезок песчаного грунта. Мочалов помечал все на плане. Бульдозер он отметил жирным крестом. Он стоял с краю на грунтовой дороге, которую и дорогой нельзя было назвать.

— А что, объездного пути в сторону Москвы не было? — поинтересовался следователь. — Почему не закрыли участок для транспорта?

Оказалось, объезд был, да очень неудобный: почти двадцать пять километров крюка в противоположную от Москвы сторону. Этим объездом пользовались только грузовики, а водители на легковушках, да если еще кто торопился, ехали напрямую. Порой ползли прямо под колесами строительной техники. Именно для них и знак — ограничитель скорости поставили. Дорожникам это не нравилось, автоинспекторам тоже, все злились, но поскольку другого пути из Жуковки не существовало, а жили в дачном поселке сплошь одни шишки, то с этой ситуацией приходилось мириться.

Мочалов возвращался в Москву окрыленный. Через пару дней он отправил в Дмитров Аксенову необходимые данные для составления расчетного плана движения автомобиля в момент аварии. Он раздобыл все исходные данные: массу джипа, его скорость, метеосводку погоды со скоростью и направлением ветра, план местности с привязкой к сторонам света, в какой точке в этот момент находилось солнце, и еще многое другое…

5

Дело по факту гибели гендиректора «Угры» обрастало, что называется, мясом. Мочалов торопился, его подстегивал охотничий азарт.

Он побывал на радиостанции «Звездопад» и там собрал информацию о Лежневе: возник из ниоткуда, как черт из табакерки, и провалился в никуда. Возил хозяйку, был ее личным водителем. Кто, откуда? — тайна, покрытая мраком. Зеленоглазая мадам не из тех, кто позволяет своим подчиненным задавать себе вопросы. Единственное, что уточнил Мочалов: новый водитель появился у хозяйки в мае, а исчез в июне. А на Ленинском проспекте Лежнев объявился за пару месяцев до катастрофы… Июнь, июль…

А Завальнюк разбился девятого августа.

Мочалов не поленился и разыскал квартирную хозяйку, в чьих апартаментах обитал скромный водитель Лежнев. Выяснилось, во-первых, что за двухкомнатную меблированную квартиру на Новом Арбате скромный водитель платил в два раза больше, чем зарабатывал. Во-вторых, квартирная хозяйка была уверена, что сдает свою квартиру семье москвичей. Семья сняла квартиру на полгода в мае, но выехала в конце августа. Респектабельная пожилая еврейка не поленилась аккуратно переписать данные паспорта своей квартирантки, которая приходила к ней договариваться о найме квартиры. Мочалов долго ломал голову, думая, какая связь может быть между Леже и двадцатипятилетней замужней москвичкой Анной Григорович, имеющей трехлетнюю дочь?

Он разыскал эту Григорович по месту постоянной прописки. Когда ему открыла дверь знакомая с виду девушка в розовом халате и бигуди, он с первого взгляда не вспомнил, где с ней встречался.

— Это опять вы? — удивленно протянула девушка, и он вспомнил ее по голосу.